Вернись в мой храм, целуй слепую ночь.
Воздвигнут на костях мой вечный город.
Войди в обитель Тьмы, услышь могильный холод,
здесь тишина вползает в сердце, но
оставь в себе хоть каплю злого солнца,
пусть блеск его сжигает мир пустот,
забудь слова, пусть немота вползает в рот.
Когда один из нас от этих снов очнется,
второй останется блуждать среди огней
потерянных сердец, мерцающих, как звезды
в траве. Сердца, кровавые, как наши слезы,
и дивный свет луны, и черный ангел к ней
летит сквозь облака, к груди прижав осколки.
Ты дышишь тяжело? Прислушайся: едва ль
здесь хоть малейший звук, что утекает вдаль,
нарушит первозданность мира. Волки
здесь охраняют каждый век покой святынь,
крыло летучей мыши мягко режет воздух,
и мертвые поют, руками гасят звезды,
и солнцу бледных душ кричат: остынь! Остынь!
А я невольно содрогаюсь тоже,
не потому ли, что тот блеск мне до сих пор
в твоих глазах мерещится. И хор
ушедших в ночь звучит сильней. На бледной коже
лишь поцелуи их трепещут и горят.
И мы идем среди своих же собственных могил.
Ты удивленно восклицаешь: «Как прекрасен мир!»,
и жадно пьешь с ладоней тьмы смертельный яд.
4.08.05, Л.К.Волк (Идущий)остынь! остынь...