Зеленое облако глаза мне закрыло.
Вокруг потемнело, померкло, заплыло.
Ни мысли, ни голоса больше не видно
Что я человек мне уже не обидно.
Я где-то летаю в неведенье полном,
Не знать и любить – так все-таки больно,
Желать и страдать я не в силах, не надо!
Дорога в туман мне будет награда.
Туман, пустота и ад под ногами
И страшные змеи с семью головами,
Где тысячи душ, таких как моя,
Которых когда-то поглотила земля.
И темень и вспышки и пламя щекотит,
По телу мурашки парами ходят.
И прыгают души и рвутся на части,
Им так же пришлось со мной повстречаться,
И воем своим, словно белые волки,
Пугают друг друга, а в теле иголки
Пронзают сквозь кости как шпаги дуэли,
Телесные страсти им всем надоели.
- Я вижу, что ночь для них стала судьбой,
И я просыпаюсь, но рядом со мной
Те грустные тени лежат на полу,
И мертвое горе застыло в углу.
Кто-то придумал, построил пути –
Нам остается по ним лишь пройти,
Готов хоть куда за тобою пойти,
Пусть, если даже остаток пути –
Что положен судьбою,
Буду рад пройти его рядом с тобою…

\'Прелюдия

Правда всегда где-то рядом
Всё что нужно - знать где лежит.
Мы можем не спешить,
Ведь Время не летит,
и Мы зайдём дважды в одну и ту же дверь, но
Нельзя победить без потерь…

Уверен - ты знаешь больше чем можно знать
Наверно сделать - легче чем понять…
Лучше поменяемся местами
И попробуем опять…

Стараться сделать всё без слов
Бойся того, к чему готов
Бойся, что не испытаешь что такое страх…
Ты знаешь, что всё обернётся в прах.
Я буду всё время ревновать,
Потому - что здесь твой запах…

Я готов сам судить себя,
Ты не говори мне того,
Что я хочу услышать от тебя
Давай сделаем это и забудем;
Мы поменяемся местами
И будь, что будет

Не думаю, что многие занимались этим в полночь или на расвете...

\',\'

Наедине со своим страхом я
Стою во мраке темном – неизвестном…
Деревья плачут, ветвями шумя,
Предвидя нечто в нашем мире тесном.
Один. Лишь в тишине ночной
Какой-то странный звук трещит:
Навстречу моим крикам Зверь лесной,
Почуя: смерть близка, бежит.
Изрублено всё тело ветвями дубов,
Земля вся позади в кровавой пелене,
Я закрываю уши, что б не слышать зов,
Летит ужасный зверь ко мне…
Слова, которые б могли
Меня спасти в минуты те
(Вот рёв послышался вдали)
Сгорели в адской темноте.
Темно. Не видно даже рук,
Огонь лишь гаснет, – не горит,
Вокруг меня священный круг,
В руках моих – святой иврит.
Ужасный рев лесных зверей,
Они почувствовали страх…
Я жду явленье упырей,
Я обращу лесного Зверя в прах!
Из леса глубины выходят силуэты.
Их сотни – свита Злого Дня…
Ползут к кругу ужасные скелеты,
Мой круг и магия – броня!!!
Их рев и крик подобен грому,
Они бросаются на круг Святых,
Они подвластны лишь одному –
Отцу и Зверю всех пороков злых.
В земле лежали все немало лет,
Я в ужасе кручусь – стоят толпой,
Я знаю, меж ними есть один скелет,
Единственный, кто обладал душой.
И встретил я ужасный его взор…
Я в нем увидел, - он страдал.
Живой мертвец, – какой позор –
Держал в своих руках кинжал.
Он прыгнул к кругу и завыл,
В его словах услышал имя Сатаны;
Его кинжал над кругом взмыл…
Прорезал щель святой стены.
Но вдруг опять стою в тиши…
Теперь я стал другим.
Вокруг меня ни звука, ни души,
Которые подвластны им.
Деревья надо мною высоко стоят.
Как тихо. Влага чувствуется кожей.
Как тихо…как все конечности болят,
Далёк как от меня сейчас день божий.
Но, что это? Опять ревут грозою тучи
Над мной и этим страшным лесом?
И хлещут пеною кипучей
Моря кровавые кругом?
Там где-то в лес встряёт
Слепящей молнии змея,
Вдоль неба, совершая свой полет,
И здесь стою недвижим я.
Светись, светись Священная звезда,
Что показала путь волхвам к Нему!
Светись, чтоб видел я всегда,
Как победить судьбу лишь одному!
Твой вечный луч, сражаясь с темнотой,
Обязан принести победу мне!
Пошли мне знак, о Свет, простой,
Чтоб заточить лесного Зверя в этом дне!!!
Вот уже близко слышу рёв я Зверя,
Я чувствую, как он спешит отведать плоть.
И я уже смотрю не без доверия
Наверх. Поможет мне Господь?..
Заклинаю тебя перед Богом, духа Лесного,
Хранителя ночи и знаний секретов,
Я, чьё имя прославлено днем Выходного,
Именем духа могучих мометов!!!
Заклинаю я Богом, что создал планеты,
Грядущим всех на планете судить,
Я, покоривший силой своею ловеты,
И кто собирается тебя покорить,
Заклинаю и призываю тебя!!!
Покажись перед кругом сейчас!
Выходи и сразись против меня!
Настал для кого-то из нас смертный час…
Именем Бога богов: Адонаи,
Агла, Тетраграмматрон, Кадос,
Агла, Елои, Садаи,
Всемогущий Иисусе Христос.
Страшись же слов: они убьют
Тебя, хранителя ночного!!!
Пусть Уриель и Караказа здесь прейдут,
Свидетельствуют бою векового!
Погаснул мрак! – и тьма ночные своды
Небесные, как будто краскою, покрыла.
И в этот самый миг пред мною
Царица Смерть свой облик проявила,
Вокруг святого круга моего
Стояли Гении стихий,
Министры и Князья всего,
И ангел мой хранитель Силихий.
Вот с запада Идет неизмеримый,
Над мрачным лесом начал подниматься,
И небосвод весь, заслонив собою.
Заклинаю я тебя поклясться
Пред Гениями, что видишь ты!
Сотри свои ужасные черты!
И вот он поднял окровавленные руки,
И посмотрел на мой пантакль.
Послышались мучительные звуки
И я увидел перед ним тенакль.
На нем лежала книга духов,
Он в ней печать свою поставил.
Пронеслись по небу море звуков,
Чьи души Зверь возглавил.
И страшный голос вдруг раздался:
«Сын Бога, создавшего Землю, ты,
я здесь не для того остался,
чтоб уничтожить свои явные черты…» –
«Ты появился здесь, – я пожелал!
Твоё обязанье хранить!» –
Его увидел я оскал…
«Меня не можешь обвинить!
Ко мне взывал – я здесь: я смерть!..
Моё владычество безбрежно!
Попробуй Зверя одолеть,
Ты, смертный, вопиющий нежно!..
И ты умрёшь, и ты погибнешь!
Тебе я покажу свой мир:
И ты страдающих увидишь…
Я Зверь, Я Нелюдь, Я Вампир!!!»
По мне мгновенно начал разливаться
Невольный трепет перед ним…
Дай силы, ангел мой, остаться,
Не победителем пусть, но живым.
«Я чувствую твой страх, невольник!
Не думай, будто ты умней!
Мне сотни лет, и твой угольник
Не сможет покорить Отца теней!
Ты проиграл уже из-за сомнений,
Ты чувствуешь, как страх съедает изнутри?
Пусть одолел ты страх при виде приведений,
Теперь увидь меня, какой я есть: смотри!»
В час грешных дум, видений тайн и дел,
Увидел я того, кого бы видеть не хотел,
Коль знал бы его ужас и уродство…
Я понял над собою превосходство…
О, как ужасен Он – мой враг:
Земля расплавилась под ним.
От жара ужаса я отступил на шаг –
Наедине я оказался с ним…
Я вышел за пределы круга…
Единая за ночь ошибка – и моя,
Здесь нет – помочь мне – друга,
Наедине со своим Страхом я.
«Ты, человек… Напрасный труд!
Определяет твой конец
Давно уже не божий суд,
А я – теперь тебе отец».
Страх перед зверем… ужасные муки,
Плохо верится в силу добра,
Сразят меня эти царящие звуки,
Словно удар от его топора…
Я наслушался криков иного…
Оглушенный, подавленный Им,
Духи природы, помогите мне снова
За добро легионом своим!
Вытащив меч, я стал на колени,
И прочитал за спасенье души…
Пусти же взор сюда
И правосудие сверши!!!
И меч мой ударил по телу его,
И брызнула кровь на лицо…
Но вдруг не стало кольца моего.
Жизнь моя – есть то кольцо.
Ужасные крики! Бледные тени!
Трепет сковал меня вновь…
Стою я с мечом в крови по колени!
Не Зверя – моя была кровь…
Не видел я небо за ужасным грехом,
И землю. Иду я по ней.
В тумане я вижу кругом
Тени погибших людей.
Я умер? Жалкое виденье,
О, магия, оставлю я тебе.
Промчался, словно приведенье,
Погиб – в мучительной борьбе.
Ставал наивней с каждым годом,
Но всё же душу мог спасти,
Но я ошибся коридором,
Я погубил себя, прости!..
Но злые силы не кричат, ликуем!
Спеша в объятья к новому врагу,
А пригвоздили смертным поцелуем
Меня к позорному столбу…
Тебя еще покамест не распяли,
Но час придет – ты будешь на кресте!
В момент раздора и печали,
Рабы земли тебе напомнят о Христе!

Я замер над пропастью, ведущей вниз
Но это не скала, это-карниз
Бог не существует, существует ад
Иисус всех обманывал, он был пьяница и гад
И я тоже не пророк, просто кое-что осознал
Жил как хотел, всё что нужно-сам брал
Отступите на шаг, я-грязный сверх меры
Я хотя бы-цвета грязи, вы же все-серы

Под бой барабанов уходят полки
Чтоб жизнь отдать у багровой реки
Берут мародёры с мёртвых одежду
Давно потеряв на победу надежду
Души сжигает пламя войны
Для смерти и бога все люди равны
Инвалиды, калеки, женщины, дети
В могилы сами ложаться в полуночном свете
Ржавеют штыки в истлевших телах
На осине весит беспечный монах
Звери лакают слёзы из рек
Спасибо за это тебе - человек!

По жизни один, пробиваешься вперёд
Живёшь сегодняшним днём, не зная что тебя ждёт
Никого не волнует ты живой или сдох
Сам не понимаешь ты-раб или бог
Вчерашние друзья станут врагами
Радушные улыбки обернуться кулаками
Вторая половинка окажется гнилой
И не захочет больше встречаться с тобой
По телевизору скажут, что ты не нужен стране
Ты будешь наёмником на безымянной войне
Надежда подохнет, когда появится СПИД
Очень скоро умрёшь, хотя ничего не болит
Сектанты предложат бессмертье души
С ними как псих пой и пляши
А ты действительно псих, параноик и дебил
Озираясь по жизни тащиться нет сил
Острая бритва остановит кровь в венах
Бурыми пятнами запечётся на стенах
Дырявый гроб и место на кладбище
Окружающий мир после смерти станет чище
Ну-ка подумай, стоит дальше так жить?
Уж не лучше бухать и на всех положить?
Одинокий боец в кармане 10 рублей
Бешеный волк в стаде грязных свиней
Обезумевший мир сделан был для тебя
Так что или ты в нём король или стану им я

Мысль света.
Как угодить миру дрейфующему?
Жизни угодной лишь блага для денег.
Кровь изрыгает ненависть плюющему.
Материальные блага властвуют в свете.

Что любовь обретает нахальство?
Ненужное чувство заменяется маркой.
Трудно смотреть на это спокойно,
Когда ты последний на земле романтик.

Что же на первом месте у каждого?
Жизнь для души или ради духовности.
Нет, это не для человека нового.
Считающего, что это оплот греховности.

Как любовь обретает нахальство?
Ненужное чувство заменяется маркой.
Невыносимо смотреть на это спокойно,
Когда ты последний на земле романтик.

Чувства считают царством безбожности.
Деньги как норма и цель для счастья.
И нет человека без грамма ложности.
Когда ты чувства считаешь по пальцам.

Где любовь обретает нахальство?
Ненужное чувство заменяется маркой.
Нереально смотреть на это спокойно,
Когда ты последний на земле романтик.

Это всего лишь мысль света последнего,
Кто не стремится попасть под влияние
Мира материи в грубой тени лукавого,
Лишённого последнего в мире сияния.

За что любовь обретает нахальство?
Ненужное чувство заменяется маркой.
И мне не хочется смотреть на это спокойно,
Ведь я последний на земле романтик.

В сердце не огонь,а лед. Кому нужна любовь и вера, Надежды лживый гнет Свергнут рваные вены. Тот,кто себе врет- Другим не верит. Кто за любовь умрет- Тот зря нес жизни время. Кто лишь надеждой жив- Того рассудит время. Лишь только кровь пролив, Любви узнаешь цену, Из-за нее себя убив, Ты совершишь измену. Измену самому себе, Но время есть нажать\\\"отмену\\\"

Жизнь преподносит сюрпризы,
Все бывает в мире этом
Я вынес судьбы все капризы
Ялюбил вставать с рассветом
И верил в новый день,
Хотя и жил ночью
Мой мир сковала тень:
Я видел все воочию.
Мне кажется я мертв,
Но все же я живу
Я ко всему готов,
В надежде,что услышат,в ночи я глотку рву
Но мир стал глух к мольбам людей
Их стоны,крики не слышны
Земля в пыли и вороны кружат над ней
Людские муки столь страшны,
Что больно на душе и сердце замирает.
Кому страданья те важны?
Кто,их внемля помочь желает?
Таких немного,и в этом мы грешны.
Пусть это сон,но в жизни все бывает.

На мраморной плите могильной,
В земле и глине погребенной,
Написаны три слова о любви,
Которая была сильнее смерти.
От человека, жившего давно,
Больше не осталось ничего:
Ни имени, ни праха, ни могилы,
И даже чувства те, что были
Увековечены на грубом камне,
Исчезли без воспоминаний

На фоне в мрак окутанной луны
Стоит вампир у каменной стены,
Сливаясь с очертаниями замка,
Там, где когда-то незнакомка,
Таинственно поцеловав однажды
И кровь ему свою отдавши,
Безжалостным вампиром сделала его.
Но он тогде еще не знал того,
Что быть бессмертным существом,
Не так легко, как думал он о том.
Его сначала принимали за изгоя,
Потом считали недостойным,
Сейчас он главный член “дружины”,
Но все же ему скучно с ними.
Хотя он и жесток, но все же
Он ищет спутника, кто сможет
Его печаль с тоской развеять
И чувства добрые посеять.
Но к сожаленью ни один вампир
Не смог проникнуть в его мир.
Поэтому он одинок уж сотни лет ,
И никого печальней в мире нет.

В огне сжигаю твою кровь;
В твоем лице печаль и горе,
Я вынуждена делать это вновь,
Чтобы не умер ты от боли.
Хоть и печален этот мой обряд,
Я не хочу, увы, тебя терять;
Жалею, что теперь твой взгляд
Потух, но я верну тебя опять,
Вампиром ты не будешь никогда,
И мы вернем, я уверяю, те года,
Что были скрыты белой пеленою,
Когда мы были счастливы с тобою.

Зачем доверилась когда-то я тебе?
И почему поверила тебе, скажи?
Ведь на куски разбил ты сердце мне,
По горло утонула я во лжи.

И я не знаю, как же быть теперь.
За боль мою ты должен заплатить,
В долгу я не останусь, уж поверь;
Я беспощадно буду тебе мстить;

За боль мою заплатишь ты сполна.
Что? Я жестока? А как же ты?
Все соки выжал из меня до дна,
Ты погубил мой гений чистоты.

Свой гнев суровый я забуду лишь тогда,
Когда я отомщю тебе за все и доконца.
Предательство я не прощаю никогда,
Поэтому, когда твое я раню сердце,

Я обретаю, наконец-таки, покой.
Я получаю просто море наслажденья,
Мне нравится, когда играю я тобой,
Я так хочу придать тебя забвенью,

Я так хочу, я призываю твою смерть!
Хотя и стоишь большего ты наказанья,
Я не смогу тогда достойно умереть,
Не выполнив свое последнее я обещание…

Осколок ночи темной и безлунной,
Упавши с неба у тебя в душе остался.
Не ведая, что будет здесь со мной,
Зачем-то далеко за счастьем ты погнался.
Я знаю, у тебя на сердце лед,
Ты отдал душу дьяволу, я знаю.
Спеши на всех вампиров слет,
Ведь ты туда собрался, полагаю?
Ты изменился, стал другим теперь.
Что ж знай: скучать я по тебе не буду,
Я рада, что уходишь ты, поверь,
Но все ж тебя не скоро позабуду.

В бездонном сумраке ночи
Все небо затянули тучи.
Ну а на площади сырой,
Бесовский дух проносится порой.
Его глаза красны как кровь,
Наводят ужас они вновь
На тех кому хватило б духа,
Поверив взбаломошным слухам,
Пытаться это существо убить,
Таким героям тут не жить!
Его лицо белее молока:
Оно мертво уже века.
А волосы его чернее смоли,
И тот, кому хватило б воли
Дотронуться до них хоть раз,
Тот помер б сразу в тот же час.
Ведь локаны его содержат адский яд,
Сильнее яда только взгляд,
Который убивает наповал,
Он острый, как отточеный кинжал.
Клыки его чуть желтоваты,
Они крепки, как будто латы,
Что были в средине рыцарского века,
Ведь именно тогда ценили человека
За ум, за преданность, за храбрость,
А не за подлость и за жадность,
Что созерцаем мы теперь.
Ведь именно тогда родился этот зверь.
Давным – давно сие воплощение зла
Любило девушку под именем Камилла.
Любовь была сильней всего на свете,
Но кто бы знал, что вскоре чувства эти
Придется жизнью испытать:
Один вампир хотел отведать
Вкус крови девушки Камиллы,
Такой красивой, юной, милой.
И вот пришлось герою вскоре
Сразиться с демоном в неволе.
Придя к вампиру ночью в дом,
Наш друг заметил что-то в нем:
В одной из комнат, на столе
Белело тело в темноте.
Узнав, что это есть Камилла,
Решил зайти к убийце с тыла
И тут же голову ему и отрубить.
Но демону хотеласть еще пить.
А так как силы были не равны.
Герой наш оказался во власти силы тьмы
Отчаяно он дрался неспроста:
И капля крови демона легла к нему в уста.
Что сделало из юноши сильнейшего врага.
Убив чудовище, наш друг былой людей
Стал тем, кем есть теперь.
Но счастье не вернулось к нему вновь:
Ведь навсегда пропала та любовь,
Которая питала его душу.
Он жизни мелочные все время будет рушить
Чтобы заабыть навеки те страданья,
Что причинили горесть и отчаяние.
В бездонном сумраке ночи
Все небо затянули тучи.
Ну а на площади сырой,
Бесовский дух сливается со тьмой.
Терзет мука одиночества его,
И нет на свете существа несчастней оттого.

Бывают дни у человека,
Когда не хочешь больше жить.
И это время дольше века,
Ведь не умеет он любить.
Считает, он один на свете:
Такой несчастный, хуже всех,
И что никто на его месте
не стал бы больше говорить:
“Как одиноко в этом мире,
И незачем так долго жить”
И тот бедняк как будто в тире
Решил бы разом все решить,
Отдав себя угрюмой смерти.
И вот тогда поймут все наконец,
Что он не знал ни подлости, ни мести,
Ну а теперь несчастного уж нет!
И не заменим мы страдальца,
Которого не понял свет!
Но это было мнение безумца,
Закончившего жизнь лишь ради славы,
Которую не обретет он никогда.
Ведь в этой жизни человек
Обязан выдержать все испытанья,
Которые пришлись на его век.

Твой взгляд, чарующий как ночь
Тоску прогонит с сердца прочь,
Он может и любовь внушить,
А также горе причинить.
Твое лицо, бело как снег,
И хочется пуститься в бег;
Подальше от тебя скорей:
Не видеть б мне твоих очей,
Не видеть бы твоих клыков,
Не знать бы мне, что моя кровь
Смогла трой голод уталить
И навсегда меня забыть.
Но знай же ты, дитя ночи,
Что я теперь вампир, как ты.
Мы будем спать в гробу одном,
И ту мы кровь запьем вином
Что вместе ночью мы добудем,
И мы теперь докажем людям,
Что нету в мире чувств сильней
Чем страсть двоих “ночи детей”.

во тьму кромешную направив взгляд,
стоит вампир – он выжидает что-то.
С ночною мглой сливается его наряд;
и в сердце у него всего одна забота:

проспав весь день в осиновом гробу,
во власти голода находится вампир.
Он долго убивает эту жертву,
Того, кто посетит кровавый пир

Лишь в качестве очередного блюда.
Затем, насытившись, уходит демон спать;
И от тоски былой нет больше и следа:
Он счастлив оттого, что должен убивать.

Мое желанье – моя страсть;
Ищу тебя в ночи глухой
Желаю я, чтоб моя власть
Осталась только здесь со мной;
Я не могу терпеть страданье,
хочу тебя, будь лишь со мной!
Мое запретное желанье -
Всю вечность обладать тобой.
Я – птица, запертая в клетке.
Запретная моя любовь
Не знает ничего об этой метке,
Что оставляет моя кровь,
Пролитая во имя жизни
Того, кто ценит лишь себя
И ничего не знает о той бездне,
Так долго поглощающей меня.
Я так хочу лишиться этой муки;
И даже если ненависть твоя сильна,
и если страсть не вытерпит разлуки;
моя любовь пусть будет жить всегда!

Мне кажется, я вижу солнце,
Но это лишь луна…
Возможно, в мире нету вовсе,
Того, что долго я ждала.

Ведь я создав ажиотаж,
Не зная ни обид, ни зла.
Живу и верю, что весь мир наш –
Хранилище добра.

Хоть буду я одна на свете,
Кто верит в чудеса,
Но я с душою своей вместе
Взлечу под небеса.