Я слил шаги во мраке трассы
С тяжелым маршем русской расы,
До глаз закованной в броню,
И орден, преданный огню
Я увидал в глазах народа,
И три закованные взвода
Под лед уходят вековой,
И жизни гаснут под водой…
И черной свастикой немецкой
Горит красиво, ярко, резко
Звезда стальная над Кремлем.
Москва охвачена огнем;
А вместе с нею вся Россия, -
Уж нету в ней великой силы,
И нет державы вековой –
Пробил и ей час роковой…

Но нет! Россия, поднимайся!
Народ великий, просыпайся,
Иди наперекор судьбе,
Ведь ты привык идти в огне!
Восстань от гнета и коварства,
От лицемерия, упрямства.
Мы Русские и с нами сила!
Мы все свободны, мы – едины!
Так будь свободной, наша раса,
Услышь шаги во мраке трассы,
Воспрянь державой нерушимой!
Стань настоящею Россией!

Семнадцатый год. Смута кровавая.
Левые верят в язычество правых,
Правые кровью куют правосудие,
Для Князя Тьмы куется орудие.

Железные птицы с кровавыми перьями,
Когти вонзают в стальную Империю.
Империя гибнет, но не сдается.
И память веков в ней не прервется.

Дети Рассвета, но правнуки Ночи.
Кто из них прав? Кто истины хочет?
Но истины нет, ее упразднили.
Луч тьмы в царстве света слепые узрели.

Слепые узрели. А зрячие гневятся.
Что взор их не видит, в то и не верится.
А Жнец уж заносит свой солнечный серп,
И пламенем объят мраморный герб.

Огненный дождь. Кровавые реки.
Руки в замок. Смежены веки.
Кто-то смеется, а кто-то рыдает.
Мертвые помнят. Живые не знают.

Мертвые встали. Живые попятились.
Огненный шквал по полю прокатится,
Свечи сгорят и души покинут их.
Сколько их было? Сколько их сгинуло?

Серп покосил, но не всходы поспевшие.
Серп Князя Тьмы пожинал души вечные.
Свечи сгорели. Алтарь в запустении.
Некому вспомнить о нем на мгновение.

Предки забыты. Вера отброшена.
Брат против брата. Травы покошены.
Красная Роза – кровавая страшная.
Белая Роза – в цвет смерти окрашена.

Черен пророк, но светлы зеницы,
Вырвал он Тьму из вечной темницы.
Вызов брошен судьбе… но не по плечу.
И предана вера огню и мечу.

Закат наступил. Мертвых не вернуть.
Империя мертва. И мертв ее путь.
На надгробье надпись: Что делать Руси?
Есть ли ответ, если нету пути?

В век сожалений и разлуки,
Когда убийство-не порок,
В крови мы моем свои руки,
Ища спасенья уголок.

Мы будем ужасом овиты
И исказится жизни гладь.
Тот, кто не хочет быть убитым,
Он сам старемится убивать.

И каждый день проходит в страхе,
И лишь во сне у нас покой.
А улица подобна плахе,
Где нас прощают с головой.

Нас каждый день терзают муки,
Что скоро жизни выйдет срок.
В крови мы моем свои руки,
Ища спасенья уголок.

Ангелы с обожженными крыльями
Падают на земь прохладным дождем.
Были когда-то они столь же сильными,
Как те, кто в покрове тьмы был рожден.

Но время привыкло менять нам традиции,
Испепеляя десятками лет,
И ныне святые с печальными лицами
Щурят глаза на тускнеющий свет.

Лишь птицы остались на небе чернеющем,
Смотрят на нас, пригвозденных к крестам,
Они со свободой летят к землям тлеющим
И не внимают уж нашим устам.

Видно не быть нам, как птицам, свободными,
Скоро мы будем лежать как роса.
Время нас сделало просто негодными,
Крылья расправив, взмывать в небеса.

Девиз Таинственный похож
На опрокинутое 8:
Она - отраднейшая ложь
Из всех, что мы в сознаньи носим.

В кругу эмалевых минут
Ее свершаются обеты,
А в сумрак звездами блеснут
Иль ветром полночи пропеты.

Но где светил погасших лик
Остановил для нас теченье,
Там Бесконечность - только миг,
Дробимый молнией мученья.