Деревья колыхались безмятежно
И рассекали с шумом тишину,
Волчица шла по темноте безбрежной
И неспокойно выла на луну.

Ничто не волновало холм безликий,
Что утопал в тумане и ночи,
Погост дремал – заброшенный и дикий,
Где на могилах воткнуты мечи.

Вдруг в тишину ворвался конский топот,
А вместе с ним и крики вдалеке,
Из-под земли звучал коварный шепот,
Пророча о трагической судьбе…

Преграды на своем пути сметая
И раскалив прохладу добела,
Вынесла кобылица вороная
Из леса девушку, что проклята была.

Из-под копыт летела пыль клубами
И искры от ударов о гранит,
Глотая воздух черными губами,
Девица проносилась между плит.

Наброшен плащ был на нагое тело –
Шлейф черный развевался позади,
А пламя факелов карающее горело,
Пытаясь сбить с последнего пути.

И инквизиторы неслись по ее следу,
Церберы света – воины креста,
Чтоб девку наконец призвать к ответу
И сжечь… Да будет их душа чиста…

А всадница неслась сквозь ночь тумана,
Навстречу неизвестному пути,
Шептала что-то лесу неустанно,
Вот только от расправы не уйти…

Взгляд синих глаз еще хранил надежду,
А ветер к конской шее прижимал,
Хотя сорвать последнюю одежду,
Ангелом зла над головой витал.

Черная грива ей лицо ласкала,
Пытаясь спрятать ненависть и страх,
Горячее дыханье приглушала,
У девушки сливаясь в волосах.

В изнеможении она вперед скакала,
Но воина крестового стрела
Всаднице в спину гордую попала
И ее тело вся насквозь прошла.

А кобылица, чуя запах крови,
Еще быстрей по полю понесла,
Забыв и об усталости, и боли,
Своей хозяйки тело волокла.

Лошадь неслась, ветер догнать пытаясь,
Чтоб вырваться из адского кольца,
Хоть смерть торжествовала, ухмыляясь,
Но дева не сдавалась до конца.

Пусть это поле станет ей могилой,
А конская слеза восполнит грусть,
Туман накроет землю с новой силой,
И ночь топить утрату будет пусть…

Ночь. Кладбище. И полная луна.
И стерта грань между двумя мирами.
Вдруг всколыхнулась неспокойная вода,
По черной глади пробежала рябь волнами.

Из темных вод вдруг вылезла она –
Вампирша вся в цепях, закована до боли,
На обнаженном теле след ножа –
Из Ада трудно выбраться на волю.

Бездонный взгляд и желтые глаза,
На шее сам Князь Тьмы оставил метку.
От жажды крови закружилась голова,
Вампирша зла, словно тигрица в клетке.

С каждой секундой жажда все сильней,
Холодный взгляд спокойно ищет жертву.
Вдруг что-то промелькнуло перед ней –
Вампирша шла, сопротивляясь ветру.

А жертва ближе – хищный дикий блеск
Сверкнул в глазах Охотницы бесстрастной.
Ни звука… Даже веток треск
Не слышен уж во тьме прекрасной.

Бросок, секунда, точно время вспять,
И острые клыки вонзились жертве в шею.
Вампирша уж мертва: ей нечего терять,
Зов крови властвует над нею…

Обычный лес: поля, деревья,
Прохлада, свежесть – день за днем,
Но не царит нигде веселье –
Проклятьем лес тот заклеймен…

Легенды паутиной прочной
Гнилые ветви оплели,
Здесь тьма стоит и днем, и ночью,
Здесь души места не нашли.

На кладбище, забытом всеми,
Лежат в бурьяне черепа,
Кресты давным-давно истлели,
Заживо вбитые в тела.

Но есть в лесу такое место,
Куда не проникает свет,
В нем пропадают все безвестно –
Назад живым дороги нет.

Черные ели вглубь заводят,
Смыкая стену за тобой,
Луна над чащей не заходит,
Здесь все не так – здесь мир другой!

Раз в 9 лет в глуши безмолвной
Бьет кровь ключом из-под земли,
И завораживающий, томный
Источник Смерти здесь бурлит.

Скелеты древних охраняют
Это проклятье. Им под стать
Вампиры жертв здесь завлекают,
Чтобы потом освежевать.

Журчит источник обреченный,
Каймою крови обагрив
Черную Топь – здесь склеп бездонный,
Могила Дьявола под ним.

Тут пелена густая ночи
Живое обращает в прах,
Стервятники судьбу пророчат,
Лишь криком нагоняя страх.

Ничто не вечно – пройдет время,
И тьма рассеется, как дым,
Спадет пророческое бремя –
Останется туман один.

Стихнет пульсирующий источник –
Остынет и засохнет кровь,
Чтоб через 9 лет порочных
Продолжить ритуал сей вновь…

Холодный камень дерзко забирает
Тепло моей покинутой души,
Насквозь все тело ветер пробирает,
И, завывая, он живых страшит.

Но запах смерти уж давно не страшен
Тем, кто века гниет в сырой земле,
Огонь их жизни был давно погашен
И растворен в ночной прохладной мгле.

По это сторону гранитного надгробья
Я вижу вечность и ее предел,
А мертвецы все смотрят исподлобья,
И ворон черный мимо пролетел…

Они познали бесконечность ночи,
Дыханье смерти, боль и жесть потерь,
И, саван белый изрывая в клочья,
Бушует на погосте черный зверь.

Он забирает все, чем они жили –
Их мысли, чувства, тайные мечты,
Забрав и тех, кого они любили –
Сгорает все во власти темноты.

Здесь смерть свои протягивает руки
И душит, забирая на тот свет,
Только пройдя сквозь горе, месть и муки,
Отыщешь долгожданный свой ответ.

Поведает загробно старый ворон,
Застывший воздух криками пронзив,
Что в камне вечность и гранит сей полон
Людей что тлеют, головы склонив.

Надгробная плита тебе покажет
Сплетенье судеб мертвых и живых,
О незавидной участи расскажет,
Что затонула в сумерках ночных.

Ты здесь поймешь, что есть предел мечтаний,
Что жизнь – великий шанс и дар небес,
И душу пусть избавит от метаний
Этот таинственно загробный темный лес.

Раздумья по кусочкам собирая,
Я ухожу туда, где воздух свеж,
Подальше от потерянного рая
И кладбища несбывшихся надежд…

Мои мысли – это стрелы,Мои действия – удар.Слабых ломает, Сильных скрепляет жизни броскиИ тот, кто живет,И кто существуетБорются с жизньюВ надежде спастисьНо это напрасно,Пытаться идтиИ думать, что жизнь впереди,А она у тебя  Fogur