- Информация о материале
-
Категория: Информация о вампирах
-
Создано: 26.12.2009, 11:02
1. Adze (Адзэ)
Дух вампира, который обитает в племенах, обитающих в юго-восточной части Ганы и южного Того в Африке.
Adze летает в форме "летящего огня", но, если его поймают, изменяется в человеческий облик. Он пьет кровь, сок пальмы и кокосовую воду, а также охотится детей.
2. Algul (Алгуль)
Арабский вампир, или "джин-кровопийца". Эта форма вампира - традиционно женский демон, который устраивает свои оргии на мертвецах младенцов и населенных кладбищах.
3. Alp (Альп)
Немецкий вампир-дух, связанный с boogeyman и incubus. Alp рассматривается как мужчина, иногда духом недавно умершего родственника, наиболее часто являющегося демоном. Дети могут стать Alp" ом, когда мать использует гриву лошади, чтобы освободиться от беремености. В течение средневековья Alp, как считают, появлялся как кот, свинья, птица или другое животное, включая lechorus - собаку-демона в Кельне, таким образом он в связующей нити с werewolf (оборотнем). Во всех проявлениях Alp, как известно, носит шляпу. Alp пьет кровь людей и детей, но предпочитает молоко женщин. Alp-а фактически невозможно убить.
4.Asanbosam (Асанбосям)
Вампир из Африки, известный среди Ашанти южной Ганы и людьми в областях Берега Слоновой Кости - Кот-д"Ивуара и Того. Asanbosam - по поверьям, жил в глубоких лесах, наиболее часто сталкивались с ним
охотники. Он имеет в общем человеческую форму, с двумя исключениями: зубы у него из железа, и нога имеет крюкообразные придатки. Любой кто пройдет около дерева, в котором он проживает, будет убит.
5.Aswang (Асванг)
Вампир из Филиппин, по поверьям, был красивой представительницей женского пола днем и внушающим страх летящим злодеем ночью. Aswang может жить нормальной жизнью в течение дня. Ночью однако существо
залетало в дома жертв в виде ночной птицы. Питание - всегда кровь, а особенно предпочитает питаться детьми. Существо выглядит раздутым после еды и выглядит как беременное. Если Aswang облизывает тень
людей, это озночает, что человек скоро умрет.
6. Bajang (Баянг)
Малазийский вампир, выглядищий как кот и обычно охотящийся за детьми. Bajang может быть порабощен и превращен в служащего демона и часто передается от одного поколения до следующего в пределах семейства.
В то время как существо заключено в тюрьму оно питается яйцами и обернется против хозяина, если тбудет не достаточно продовольствия. Владелец такого демона может послать его своему врагу, враг, обычно умирает вскорости после таинственной болезни. Согласно традициям Bajang является из тела мертворожденного ребенка, заговоренного различными колдовствами.
7. Baobhan-sith (Баобхан-сич)
Шотландский вампир, который обычно замаскировывал себя под красивую деву и соблазнял своих жертв. В волшебных знаниях Baobhan-sith обычно представлялся одетым в зеленом.
8. Bebarlangs (Бебарлангс)
Племя, найденное в Филиппинах, которые имели членов которые занимались формой психического вапиризма. Пили кровь чтобы перенять силу и знание жертвы.
9. Bhuta (Бхута)
Вампир из Индии, обычно создаваемый из-за насильственной смерти индивидуума. Bhuta найдены на кладбищах, или в темных пустых местах, помойках. Нападение одного из этих существ обычно заканчивалось
серьезной болезнью или смертью.
10. Brahmaparush (Брахмапаруш)
Вампир из Индии, который любит поедать людей. Это существо пило кровь жертв через череп, ело мозг из черепа и наконец оборачивалось внутренностями жертвы вокруг тела и исполняло ритуальный танец.
11. Bruxsa (Брукса)
Женский вампир из Португалии. Bruxsa обычно преобразовывается в форму вампира посредством колдовства.
Она покидает свой дом ночью в форме птицы, и ее наиболее частые жертвы - утомленные потерянные путешественники. Она, как считают, является как красивая дева и ведет нормальную человеческую жизнь днем, хорошо относится к детям, которые вообще станут ее регулярной формой продовольствия. Её, как считают, невозможной убить.
12. Chordewa (Чордева)
Ведьма. Превращаеся форму кота-вампира. Говорят, что, если кот облизывает губы людей, то они скоро умрут.
13. Churel (Чурел)
Мстительный призрачный вампир, найденный в Индии, обычно женщина, которая умерла беременной во время Фестиваля Дьювали. Она, как считают, ненавидит жизнь самой большой злостью. Churel, как считают,
обладает подвесными грудями, толстыми уродливыми губами и выпадающими волосами.
14. Civatateo (Чивитатео)
Вампир-ведьмы найденный среди Ацтеков. Говорят, служит различным лунным божествам. Дети были там любимые жертвы, умирая скоро после нападения болезни. Эти вампиры, как считают, являлись с белыми
лицами.
15. Danag (Данаг)
Филиппинский вампир появился, как разновидность, ответственная за то, что создали Таро на островах много лет назад. Danag работал с людьми, много лет, но товарищество закончилось однажды, когда некая женщина
порезала палец, и Danag сосал ее рану, наслаждаясь вкусом так долго, что это иссушил ее тел) полностью.
16. Dearg-due (Дэрг-дуэ)
Ужасное существо Ирландии, чье имя означает " Красный Сосунок Крови". Разновидность вампира, которого относят к датам Кельтских времен, его все еще боятся сейчас. Единственный способ обуздывать хищника
состоит в том, чтобы сложить камни на любую могилу, подозреваемую в жилье такого животного. Наиболее известный рассказ о Dearg-due - история красивой женщины, возможно захороненной в Waterford, в маленьком
ярде церкви около "Кланяющегося дерева" (скорее всего имеется в виду Осина - разновидность Ивы, известного у нас как плачущее дерево. Прим. Lupus). Несколько раз в год она выходит из могилы, используя своё умение, чтобы соблазнить человека и убить его.
17. Doppelsauger (Доппельсаугер)
Немецкий вампир, найденный в северных областях, среди Вендов (славянская раса). Идея состояла в том, что ребенок однажды отнятый от груди станет вампиром. По преданию вампир Doppelsauger будет есть мясистые части груди, и в так продлит свою жизнь за счет своего живущего родственника.
18. Ekimmu (Екимму)
Один из наиболее страшных из видов вампиров, найденных среди Ассирийцев и Вавилонцев. Это, как считают, отбытый дух, душа мертвого человека, неспособного найти мир. Существо бродило по земле,
ожидающей, чтобы напасть. Имелись много путей, которыми человек мог бы стать Ekimmu, среди них были насильственная / преждевременная смерть, невыполненная (неразделенная?) любовь и неправильные
похороны.
19. Empusas (Эмпусас)
Вампирическое существо из Греческой мифологии, обычно служило богине Хекат. Они описаны как демоны, которые могут время от времени принимать человеческую форму.
20. Eretica (Эретика)
Российский вампир, обычно рассматриваемый как еретик, который
возвратился из мертвого мира. Это, вообще как считают, было женщина, которая продала свою душу при жизни и затем возвратившаяся в форме дряхлой старухи. В сумерках группа Ereticy собрилась бы в ущельях и исполняла шабаш.
21. Estrie (Естрие)
Еврейский дух, всегда представительница женского пола. Estrie, является злым духом, который принял форму плоти и крови, и живет среди человечества, чтобы удовлетворить потребность в крови. Любимая добыча, как считают - дети.
22. Gayal (Гаял)
Вампирический дух из Индии. Обычно созданный из-за смерти человека, кто не имеет никого, чтобы должным образом исполнить обряды похорон на его похоронах. Когда он возвращается, Gayal сильно преобладает его
ненависть на сыновей и других его родственников. Угроза родственника, возвращающего как Gayal обычно гарантирует, что надлежащие обряды похорон - неправильны.
23. Impundulu (Импудулу)
Вампир служащий ведьме, найденн в восточной области Африки. Они обычно передавались от матери к дочери и использовались, чтобы причинить страдание врагу. Они, как считают, имели жадный аппетит.
Вампиры также имели обыкновение принимать форму красивого человека и становится любовником хозяйки.
24. Incubus (Инкубус)
Без сомнения одна из наиболее известных форм вампиров, мужская форма Succubus. Imcubus имел обыкновение посещать женщин ночью, заниматься любовью с ними и воплощать их мечты. Это отряды имеют все характерные свойства вампира, ночные посещения жертв, иссушение жизни и силы и чрезвычайного сексуального желания. Подобные вампиры найдены среди Цыгана и Славянских общин.
25. Jaracacas (Жаракакас)
Бразильский вампир, являлся в форме змеи, кормился на груди женщины, выдвигая ребенка и заставлял замолчать ребенка, засовывая хвост в рот ребенка.
26. Jigarkhwar (Жигирквар)
Разновидность вампира найденный в Индии. Питается, извлекая печень людей, являются одновременно колдунами. Печень тогда готовилась на огне и съедалась, в это время жертва умирала.
27. Kasha (Каша)
Японский вампир, который питался, изымая трупы из могил или до кремации.
28. Kozlak (Козлак)
Далматинский вампир.Очень мало известен. Распространен среди поверий Хорват.
29. Kuang-shi (Куанг-ши)
Китайский вампир, вызванный демоническими силами недавно умиршего трупа. Говорят, имеет ужасающные возможности, поскольку иметь способность лететь.
30. Lamia (Ламия)
Ливийский вампир. Согласно легенде Lamia был Королева Ливии, и все ее дети были убитые богиней Херой, и её месть все еще бродит по земле, питающаяся младенцами. Она также, как считают, соблазняет людей в
сексуальном плане и затем пожирает их ужасным способом.
31. Langsuir (Лаангсуи)
Малазийский вампир, принимает форму красивой женщины. Женщина может стать таким существом, если она умирает при родах. Она, как считают, имеет чрезвычайно длинные гвозди, платье в зеленых цвете и имеет
черные волосы, которые висят до ее лодыжек. Она вообще кормится кровью детей.
32. Leanhaum-shee (Линхам-ши)
Ирландская волшебная хозяйка, не фактически вампир но использующая вампирические силы. Она использовала ее невероятную красоту, чтобы соблазнить людей и затем использовала свое обаяния, чтобы
использовать в своих целях. Жертва тогда пропадала впустую, поскольку она медленно иссушала его жизнь через истощающие занятия любовью.
33. Lobishomen (Лобишомен)
Бразильский вампир, добыча которог главным образом были женщины. Он фактически не убивает жертвы, предпочитая, выпивать маленькие количества крови. После нападения женщина начинает проявлять
тенденции к нимфомании.
34. Loogaroo (Дугару)
Западный Индийский вампир. Приходит к " Дерево Дьяволов " каждой ночью и удаляет кожу. Потом летит в поиске жертв, в форме светящегося шара.
35. Lugat (Лугат)
Форма Албанского вампира,говорят, довольно безопасный в разумных пределах, только немного пьйт крови у жертв, не убивая их.
36. Mara (Мара)
Славянский вампир, также найденный в легендах о Kashube людях Канады. Дух некрестимой мертвой девушки, она, как говорят, является ужасным ночным посетителем, кто сокрушает и угнетает свои жертвы. В
Славянской легенде, как только Mara пьет кровь человека, она влюбляется в него и усыпляет его до смерти.
Она, также как считают, любит пить кровь детей.
37. Masan (Масан)
Вампир из Индии, сказал, обычно призрак ребенка, который восхищается при виде убийства и пыток. Masan, как считают, способен проклянуть ребенка, который идет в тени. Это может быть так же и женщина, которая
идя позволяет своему платью тянутся по земле по его тени.
38. Masani (Масани)
Женский вампир из Индии, она, как считают, дух мест погребения. Ее охоты проводятся ночью, в начале.
Любой пропускающий участок похорон будет атакован.
39. Mormo (Мормо)
Вампир из Греческой мифологии, служащий богини Хекат.
40. Moroii (Морой)
Румынский вампир. Это может быть или мужчина или представительница женского пола, большинство
характеристик Strigoii.
41. Muroni (Мурони)
Своего рода вампир,обитающий в Валлахии (Румыния). Он, как считают, имеет способность меняться в разнообразных животных. В то время как в одном из этих воплощений Muroni может убивать легко, с вводящими в заблуждение признаками оставляемого нападения.
42. Nachzeher (Начзехер)
Вампир найденный среди Кашубов в северной Европе. Этот вампир имеет способность убивать родственников психическими средствами. В то время как в могиле вампир начнет пожирать саван и затем части своей плоти. Это заставляет живущих родственников начинать пропадать.
43. Nelapsi (Нелапси)
Словацкий вампир. Nelapsi, как считают, способен вырезать целую деревню за одно посещение. Он также имеет способность убивать одним взглядом.
44. Neuntoter (Неунтотер)
Немецкий вампир, курьер эридемий и мора, традиционно замечен только во времена больших эпидемий.
45. Nosferatu (Носферату) (с латыни - "не мертвый". Пожалуй самое точное название вампира, т.к. вампир - возродившийся труп (не живой), но всё же и не мертвый)
Румынская разновидность вампира, говорят, что он должен быть незаконным ребенком родителей, которые
сами были незаконные. Скоро после похорон Nosferatu предпринимает длинную карьеру разрушения. Вампир ненавидит, молодоженов из-за собственного несостояния и дает выход мести на таких парах, делая импотента жениха и бесплодную невесту.
46. Obayifo (Обяbaифо)
Вампир, найденный среди Ашанти - людей Золотого Побережья в Африке. Это, как считают, мужчина или представительница женского пола, который оставляет человеческое тело ночью и кормится. Говорят, что должно быть любит младенцев, он может также причинять упадок уражаю.
47. Ohyn (Охын)
Вампир из Польши, рожденный с зубами .
48. Pacu Pati (Паку Пати)
Pacu Pat - мощный вампир из Индии. Существо считают лордом всех вредных существ.
r
49. Pelesit (Пелесит)
Малазийский вампир-призрак. Он вторгается в тело людей, причиняя болезнь и смерть. Жертвы будут бредить во время болезни.
50. Penanggalan (Пенаггалан)
Малазийский вампир, который летает ночью только с головой и шеей, тело же висит ниже их. Существо - всегда представительница женского пола и вообще кормится на детьми или женщинами.
51. Pijavica (Пижавика)
Словакский вампир. Создан в результате зла, совершенного в течение жизни смертного человека особенно кровосмешение, которое, как гарантируют, причинит возвращение из мертвых. Он кормится родственниками
или десидентами.
52. Pisacha (Писача)
Вампир из Индии, существо, созданное недостатками гуманности. В то время как это - вообще злое божество, любимое лакомство - новые (свежие) трупы, может также вылечивать болезни если уговорить.
53. Polong (Полонг)
Вампир из Малайзии, наполняет сосуд кровью убитого человека и выполненяет несколько архаичных ритуалов над бутылкой, обязательство создан хозяином-создателем Polong, позволяя ему кормить немного каждый день с пальца. Он близок к Pelesit
54. Rakshasa (Ракшаса)
Вампир из Индии. Представительница женского пола принимает форму красивой женщины, соблазняя человека до его смерти. В более новых легендах Rakhassa, как считают, живет в деревьях.
55. Ramanga (Раманга)
Живущий вампир, найденный на Мадагаскаре. Служащий племенных старейшин Ramanga использовал ноготь и проливал кровь благородного члена племени.
56. Stregoni benefici (Стрегони бенефеси)
Итальянский вампир, говорят, что он был на стороне совершенства был смертельным врагом всех злых вампиров.
57. Striges (Стригес)
Женский вампир-ведьма, который мог трансформироваться в ворону и затем пить кровь людей. Классифицированный среди живущих вампиров.
58. Strigoii (Стригой)
Румынский вампир. Есть многочисленные способы стать Strigoii, включая рождение седьмым сыном и самоубийством. Вообще, говорят, что он был дружественным к Цыганам.
59. Succubus (Суккубус)
Женский вампир, злодей, который посещает людей во время сна, чтобы мучить их мечты и использовать их в сексе. Succubus мог бы оставлять жертву, полностью истощенную в преследовании чувственного удовольствия.
60. Talamaur (Таламаур)
Вампир, из Австралии. Это существо могло общаться с миром духов. Talamaur мог выпускать душу, чтобы иссушать жизнь.
61. Tlaciques (Тлицикуес)
Вампиры-ведьмы, известные среди Нахуатов - индейцев Мексики. Они могут превращаться в шар пламени и в этой форме они могут кормиться незамеченными.
62. Ubour (Убоур)
Болгарский вампир, появляется, когда человек умирает в ярости или дух отказывается оставлять тело. Труп остается захороненным в течение сорока дней и затем возникает, чтобы причинять вред. Он вообще не пьёт кровь, пока другие источники питания не исчезли, и поскольку они включают регулярное продовольствие, нападение на людей редко происходит.
63. Upier (Упиер)
Польский вампир, который является необычны. Он просыпается в середине дня и возвращается спать в полночь. Он, как считают, потребляет обширные количества крови. Этот вид существ с кровью идет много далее чем нормальные вампиры, поскольку спит в крови.
64. Upir (Упырь)
Вампир в Украине, отмечен за желание есть большие количества рыбы.
65. Upyr (Упырь)
Российский вампир, чрезвычайно порочный. Он сначала нападет на детей и затем продолжаетохотиться на родителей. Как и Upier посыпается Upyr в течение дня и снпит ночью.
66. Ustrel (Устрел)
Болгарский вампир, исключительно на рогатом скоте. Считается духом некрещеного ребенка, который недавно умер.
67. Utukku (Утикку)
Вавилонский вампир, иногда рассматриваемый как демон. Он является духом недавно умершего человека, который возвратился из могилы по некоторой неизвестной причине.
68. Varacolaci (Вараколаци)
Румынский вампир, который занимает место среди наиболее мощных из всех немертвых. Он, как считают, имеет способность делать, и лунные и солнечные затмения. Они являются как бледные люди с сухой кожей.
69. Volkodlak (Волкодлак)
Разновидность вампира, найденного в Словении, связанн некоторыми способами с различным легендам об оборотнях.
70. Vourdalak (Вурдалак)
Российский вампир, рассматриваемый в российском фольклоре, красивая, но злая женщина.
71. Vrykolakas (Вкыколакас)
Разновидность вампира, найденного в Адриатике. Он создан различными средствами, включая безнравственную жизнь. Он путешествует в темном и стучит в двери, называя имя кого - то внутри, если человек отвечает, он умрет вскоре после этого.
72. Vrykolatios (Врыколатиос)
Разновидность вампира, найденная на острове Санторини.
73. Zmeu (Змеу)
Вампир, найденный в Молдавии. Является в форме пламени и входит в комнату молодой девушки или вдовы. Однажды внутри пламени становится человеком, и насилует ее.
74. ASANBOSAM: (Асанбосам)
Asanbosam - африканские вампиры. Они - нормальные вампиры за исключением того это у них были крюки вместо ног. Они имеют тенденцию кусать жертвы в большой палец.
75. BAITAL (Баитал)
Baital - Индийский вампир, более естественная форма - получеловек - полулетучая мышь, высотой примерно в полтора метра.
76. BAOBHAN SITH: (Баобхан сич)
Baobhan Sith - Шотландский упырь, который появляется как красивая молодая женщина и танцует с мужчинами, которых они находят, пока мужчины не выдыхаются, а затем нападают на них. Их можно убить холодным железом.
77. CH"IANG SHIH: (Чьианг ших)
В Китае есть вампироподобные творения названные Ch"Iang Shih, они появляются когда кошка перепрыгивает труп. Они довольно злые и могут убить ядовитым дыханием кроме лишения жертвы крови. Если Ch"Iang Shih встречает кучку риса, оно должен сосчитать все зерна прежде, чем пройдет дальше. Кстати в европейских мифах вместо риса были маковые зернышки. Их имитирующая форма - сфера света, очень похожяя на БЛУЖДАЮЩИЙ ОГОНЕК.
78. DEARG-DUE: (Дэрг-дуе)
В Ирландии многие друиды говорят о Dearg-Due, который может убит путем построения определенного символа из камней на могиле. Dearg-Due не может менять форму.
79. EKIMINU: (Екимину)
Ekiminus - Ассирийские злобные духи (полу призраки - полу вампиры) вызванные неправильными похоронами. Они естественно невидимые и способны обладать людьми. Они могут быть уничтожены с помощью деревянного оружия или изгнанием духов.
80. KATHAKANO: (Катхакано)
Вампир Kathakano очень похож на "оригинального", но может быть убит только отрубанием головы и варки в кипятке в уксусе.
81. KRVOPIJAC: (Кровопияц)
Они - Болгарские вампиры и также известные как Obours. Они похожи на обычных вампиров, но
имеют только одну ноздрю и заостренный язык. Их можно демобилизоваться размещением роз вокруг их могил. Они могут быть уничтожены волшебником, который ка джина закупорит их бутылку и бросит это в костер.
82. LAMIA: (Ламина)
Lamias был известным в Древнем Риме и Греции. Они были исключительно женскими вампирами, которые часто появлялись в наполовину человеческом, наполовину животном облике (чаще всего змея и всегда нижняя часть тела). Они ели плоть их жертв, а также питли кровь. Lamias можно было убить нормальным оружием.
83. NOSFERATU: (Носферату)
Nosferatu - другое имя для вампира, с латыни "неживой".
84. RAKSHASA: (Ракшаса)
Rakshasa - мощный Индийский вампир и волшебник. Они обычно появляются как люди с характеристиками животного (коготи, клыки, прорезь глаз, и т.п) или как животные с человеческими характеристиками (ноги, руки, ровные носы, и т.п.). Часть животного является чаще всего тигром. Они едят плоть жертв дополнительно к питью крови. Rakshasas может уничтожаться сжиганием, солнечным светом или изгнанием духов.
85. STRIGOIUL: (Стригоиул)
Это - Румынский вампир. Strigoiuls - очень похожи на исходных вампиров, но они любят нападпать стаями. Они могут быть убиты чеснком или путем удаления сердца.
86. VLOKOSLAK: (Влокослак)
Сербские вампиры также названы Mulos. Они нормально появляются как люди нося только белое. Они активные круглосуточно, также могут принять форму лошадей и овец. Они едят свои жертвы, а также пьют кровь. Они могут быть убиты обрезанием их пальцев ног или сквозным ударом гвоздем через шею.
87. UPIERCZI: (Упиерцзи)
Эти вампиры имеют начала в Польше и России и также названы Viesczy. У них есть жало под языком вместо клыков. Они активные от полдня до полночи и могут быть убиты только огем. Когда сожженное тело лопается, из него вылетают сотни мелких отвратительных существ (личинки, крысы, и т.п..) Если любое из этих творений убежит, тогда дух Upierczi убежит тоже, и найдет вас чтобы отомстить.
- Информация о материале
-
Категория: Информация о вампирах
-
Создано: 26.12.2009, 11:02
Дхампир/дампир/вампил(dhampire, dhumpile, dumpire, vampile) является
физическим сыном вампира, сыном вампира-мужчины и человеческой
женщины(женщина-вампир не может забеременеть) Вампир является очень
сексуальным существом, и обладает ненасытной сексуальной жаждой, и часто
вампиры являясь к женщинам, не просто пьют кровь, но и занимаются с ними
любовью, семя вампира сохраняет свою потенцию, и иногда это приводит к
беременности у женщин которых посещает вампир. Дхампир может быть
исключительно мужского пола, способности дхампира могут передаваться по
наследству, постепено ослабевая с каждым следующим поколением.Дхампиры,
пожалуй один из самых редких видов и сейчас их практически не осталось.
Дхампиры от природы враждебно относятся к вампирам и со временем обычно
становятся профессиональными или полу-профессиональными охотниками, благодаря
своим врожденным способностям дхампиры всегда считались самыми лучшими
охотниками на вампиров.С одной стороны они обладают большинством сильных сторон
вампиров, с другой, у них отсутствуют естественные слабости вампиров.
К томуже, дхампиры обладают особым, врожденным чутьем, которое помогает им
обнаруживать вампира и его логово.
Одним из самых знаменитых дхампиров-охотников был Мурат Барнабар, который
работал среди цыган в 50ые годы в районе Косово-Метохия в Сербии и достиг
больших успехов.
В остальном дхампир ничем не отличается от обычного охотника, кроме того,
дхампиры в отличае от вампира, не нуждаются в том, чтобы пить кровь.Иногда
вампирическая природа дает о себе знать, и у дхампира появляется желание пить
кровь, но она ему не необходима и он может легко перебороть свой голод, но даже
если он выпьет кровь, это ничего в нем не изменит, не прибавит силы и
агресивности.
Кроме того, вопреки расхожему заблуждению-дхампир не может сделать человека
дхампиром или вампиром выпив его крови и дав своей
- Информация о материале
-
Категория: Вампиры и искусство
-
Создано: 26.12.2009, 11:02
Вампиризм - пожалуй, одна из главных тем жанра литературы ужасов. Вампиры, как правило, - мертвецы, питающиеся кровью живых. Их жертвы или просто умирают, или сами превращаются в вампиров. Согласно различным версиям, уничтожить вампира может либо солнечный свет. если вампир до рассвета задержится за пределами гроба, либо вбитый в его сердце осиновый кол. Наиболее популярный, можно сказать, хрестоматийный вампир, породивший целое семейство вампиров в литературе и кино, - граф ДРАКУЛА, персонаж написанного в конце XIX века романа английского писателя Брэма Стокера (1874 - 1912). Автор нескольких романов, не имевших успеха (Тайник Белого червчка, Сокровище семи звезд и др.), Стокер решил как - то разнообразить жанр литературы ужасов, введя в него нового героя. А поскольку совершенно новый страшный персонаж придумать очень трудно, автор решил эипзодический до той поры образ вампира возвести в ранг главного героя. Так появился знаменитый роман ДРАКУЛА (в русском переводе Вампир (Граф Дракула), в основу которого положена судьба действительно жившего в XV веке румынского воеводы Влада V Валахийского, известного своей жестокостью. В легендах румынских крестьян он представал самим дьяволом - дракулой, вампиром. У Стокера это потрясающая история графа Дракулы, который превратился после смерти в вампира и по ночам выходил из своего мрачного замка, расположенного в лесах Трансильвании, чтобы добыть себе пропитание и восстановить свои жизненные силы. Для вампиров же, как уже говорилось, единственным блюдом служит свежпя кровь. Однако вампир, став главным героем романа, может позволить себе проявлять слабость к молодым симпатичным особам женского пола и таким образом утолять и физический и сексуальный голод. По сюжету романа вампир перебирается в Англию, где в конце концов его побеждает соотечественник авторов. Однако факты свидетельствуют о том, что писатель поторопился оповестить почитателей о конце своего зловещего героя. В 1922 году, спустя ровно десять лет после смерти самого Стокера, немецкий режиссер Фридрих Вильгельм Мунрау создал по сюжету ДРАКУЛЫ фильм Вампир Носферату. Он был первым из гиганской серии кинотворений, продолжающих выходить и в наше время и насчитывающих по мнению специалистов несколько сотен полнометражных фильмов (Ужас Дракулы, Невесты Дракулы, Большая людовь графа Дракулы, Дочь Дракулы,Содержанки Дракулы и другие). Афиша фильма Кровь Дракулы изображает уже не Дракулу, а женщину - вампира, вонзающую когти в тело лежащего мужчины; рисунок сопровожается многообещающим текстом: В ее венах - кровь чудовища! Кровь ДРАКУЛЫ подарит вам кошмары на целую жизнь!!! Из чедо становится ясно, что женщина - вампир -- прямой потомок легендарного трансильванского графа.
- Информация о материале
-
Категория: Вампиры и искусство
-
Создано: 26.12.2009, 11:02
По странной иронии истории наиболее гуманистическое по целям и идеалам течение - Просвещение, а вместе с ним вера в возможность устроения на Земле царства справедливости и разумной упорядоченности, закончилось эшафотом. В кровавой мясорубке революций и реставрации, террора и казней средневековье - на короткое время - мелькнуло землей обетованной, породив ностальгию в форме готического романа, в котором ужасы современности обрели мистическое воплощение, а иррациональная реальность получила истолкование в виде действия закона наследственного наказания - слабой попытки втиснуть ее в рамки логики возмездия и, уже алогичного, торжества правды. Судьба обрела лик мистической, но еще целенаправленной силы, искореняющей несправедливость. Замок Отранто Уолпола со всей средневековой атрибутикой - это своего рода символ развалин замка Просвещения, отчаянно спасаемого мистическими силами.
В сущности, средневековье по своей форме, менталитету, направленности и целям окончательно завершилось в век Просвещения. Поиски абсолюта и гармонии закончились, новая эпоха поставила перед человечеством иные цели, и четкость средневековых контуров и готических храмов не могла более удовлетворять сознание, взалкавшее свободы и вседозволенности. Перспектива, столь четкая и ясная в эпоху средневековья, когда в задачу человека вменялось устремление к божественному идеалу ради достижения идеи спасения, - теперь представлялась в тумане и требовала соответствующего изображения. Образно говоря, романтическая кисть размыла яркие контрастные краски средневековья, державшиеся на палитре человеческой истории вплоть до эпохи Просвещения [1]. Этический туман, созданный романтизмом, явился благодатной питательной средой, в которой передвигались таинственные фигуры бунтующих отшельников. Контрастность красок, используемых до того в художественных произведениях при описании этического пространства, была перенесена в область эстетики; непременными ландшафтами романтических героев стали горы, уединенные местности с разнообразием экзотических или местных красот, замки, моря и т.д. Идеальное эстетическое пространство стало своеобразным противовесом этическому туману, т.е. размытости противоположных по смысловым константам этическим категориям.
Говоря о наличии в средневековье четко разграниченных царств добра и зла, следует определить, что имеется в виду под контрастностью средневековых красок. Дело вовсе не в однозначности определения данных понятий, а в однозначности выбора между ними. Христианство, установив не-субстанциальность зла, утвердило невозможность рационального познания метаисторического смысла добра и зла вообще. Общечеловеческие категории, перейдя в область запредельных, умозрительных, космических представлений, превратились в сакральные тайны, открытие которых стало возможно лишь для избранных путем благодати или откровения. В то же время четко обозначенные границы столь неопределимых категорий оказались весьма зыбкими и легкопроходимыми с помощью специально разработанных мер: раскаяния, исповеди, покаяния, епитимьи, молитв, поста, индульгенций и т.д. Христианские теологи (Ф. Аквинский, Августин и др.), пытающиеся объяснить и оправдать существование в мире зла при всеблагом Боге, внесли еще большую путаницу в данный вопрос. Однако сомнения и сложности в определении природы зла не коснулись направленности самого движения, средневековый человек твердо знал, каким ему надлежит быть, что делать и к чему и зачем стремиться. Ошибки средневековых героев и моральная путаница были вызваны не самой их духовной неопределенностью или тягой (любопытством) ко злу, а неумением сразу разобраться в оценке того или иного явления либо неумением достичь надлежащего образца. Герой романтизма утратит эту целостность. В его душе воцарится хаос, неразделимый на добро и зло, а сам он станет похож на закинутый в океан утлый челнок, плывущий неведомо куда и бросающий иррациональный вызов иррациональной стихии. Образ старого морехода Кольриджа или капитана Ахава у Мелвилла станут символами романтического мировоззрения. Демонизм и начался с изменения отношения к Сатане. Сатана, дьявол - фигуры слишком отстраненные и условные, чтобы вызывать адекватное сопереживание. Когда же предромантизм сконцентрировал внимание на зловещем, когда готические романы вывели на сцену новых героев, и злодею была предоставлена уже не второстепенная роль, а основная партия, - в отношении ко злу был совершен перелом. Зло и несущие зло персонажи (т.н. демонические герои) были наделены особого рода привлекательностью, загадочностью и трагизмом. Трагический же герой издавна ассоциировался с добродетельным, лишь в силу ошибки, темперамента или какого-либо иного заблуждения ума или чувств ставшего жертвой беспощадного рока. Из литературного пространства выломился огромный культурный пласт, получивший от предромантизма ярлык демонического направления. Когда Мильтон писал Потерянный рай, знамя демонизма еще не было поднято. Его Сатана, при всей патетике и палитре изображения, не демонический герой. И как бы ни прочитывалось различными исследователями невольное восхищение Мильтоном (в самом подборе метафор, сравнений и красок) бунтующим сатаной и сострадание к сатане поверженному, Мильтон в целом относится к нему отрицательно, что не раз отмечено литературоведами. Но он открыл тему - своего рода шлюзы, через которые в литературу, ничем не сдерживаемые, хлынули воды демонизма.
Вопрос о том, отчего именно в романтизме получила подобное воплощение дьяволиада, рассматривался неоднократно и все же недостаточно полно. Изменился сам мир. Попытка вместо пассивного ожидания Страшного суда, свойственного средневековью, активно вмешаться в ход исторического развития завершилась чередой революций (в Англии, Франции, Нидерландах и т.д.) и террором, разбив представления о контрастной разведенности понятий добра-зла. В эпоху, когда надежды сменялись разочарованиями, а обещанные блага - кровавыми потоками, наверное, и невозможно было сориентироваться в динамически меняющейся картине мира и создать более-менее устойчивое местоположение в ней, только как признав амбивалентность бывших до того полярными основных человеческих категорий. Само время нуждалось в относительной их формулировке. Вместе с ними изменились и образы (а точнее, отношение к образам) сатаны и демонизируемых им индивидуумов. Прежде всего, начиная с Сатаны Мильтона, они взломали существовавшую до того схему архетипа серьезный культурный герой - и его демонически-комический негативный вариант, соответствующую в религиозном плане этическому дуализму (Ормазд и Ахриман, Бог и дьявол), т.е. традицию дифференциации героического и комического (еще не совсем отделенного от демонического начала). Как отмечает Е.Мелетинский, важнейшей архетипической группой мотивов, специфичной для мифа, сказки, эпоса, рыцарского и плутовского романов, являлись мотивы активного противостояния героя неким представителям демонического мира [2:51]. В свою очередь мотив противостояния дифференцировался по двум направлениям: 1) открытой борьбы и 2) попадания самого героя во власть демона с последующим спасением. Последний мотив был довольно распространен в рыцарских романах, при этом попадание героев во власть демонических хозяев не влекло за собой преобразования (трансформации) самих героев. Злодеи в новеллах Возрождения исполняли роль антигероев, противопоставляемых культурному герою не как бессознательное начало сознательному, а как глупые и деструктивные - умным и созидательным. В литературе Нового времени герой, который, как правило, так или иначе противостоит окружающей действительности, уже делает попытки заглянуть внутрь себя. Роман воспитания есть перенесенное в область психологической мотивации отражение традиционного архетипа инициации (узнавания) героя в мире. В образе антигероя постепенно происходит накопление демонических черт до номинативного его отождествления с дьяволом, впервые обнаружившегося в драме Уэбстера Белый дьявол (1777). Архетип плута, антигероя в европейской литературе часто связывался с демоническим началом в его комической интерпретации. Дьявол средневековых сказаний обыкновенно играл роль плута, пересмешника, озорника (таков Мефистофель из народных сказаний). В роли плута выступает влюбленный дьявол Казота (1772). Наиболее ярко плутовской характер демона отражен в произведениях Гоголя, черти и ведьмы у которого безбожно проказят. Плутовские черты просматриваются и в образе дьявола в произведении Кольриджа и Саути Мысли дьявола(1799) и балладе П.Шелли Прогулка дьявола (1812). Однако, начиная с предромантизма, происходит замещение плутовского архетипа демона архетипом сверхзлодея (Манфред из романа Х.Уолполла Замок Отранто (1764), кондотьер Монтони и монах-убийца Скедони из романов А.Радклиф Удольфские тайны (1794) и Итальянец (1797), Ватек из арабской сказки Бекфорда (1786), монах Амбросио из романа Льюиса (1796); образы Тиррелла, Фокленда из романа Годвина Калеб Уильямс и Холлоуэя, Гиффорда из его романов Мандевиль и Флитвуд, монстр Франкенштейна из романа М.Шелли (1818), а также герои ее романов Вальперга и Последний человек, отец-тиран Франческо Ченчи из трагедии П.Шелли Ченчи (1819); сверхзлодеи романов Гюго; Медард и Викториан из романа Гофмана Эликсиры сатаны, Пьетро Апоне и Молес из Романа о Розах Брентано (1812), Фауст из романа Арнима Хранители короны, 1817-1854) и архетипом одинокого трагического богоборца (Мельмот-Скиталец из романа Метьюрина, титанические герои поэм Блейка, Кольриджа, Байрона, П.Шелли). Комическое вытесняется зловеще- и иррационально-трагическим. Подобное “вытеснение” прослеживается еще в творчестве Смоллета (образы Рэндома, Перигрина Пикля и Фердинанда Фатома в его романах мрачно зловещи). В то же время происходит снижение и снятие вокруг образа плута негативного ореола (данная тенденция обнаруживает себя еще в романе о Ренаре-Лисе из французского животного эпоса). У Ричардсона в Клариссе фигурирует наследник мильтоновского Сатаны, отчасти конкретизированный в качестве дворянского либертена, - Лавлас, наделенный чертами страдающего эгоиста и предвосхищающий (вместе с героями Шадерло де Лакло и Сада) демонический компонент характера романтического героя. Так зреет новый тип героя.
В романтической литературе начала XIX в. происходят изменения привычных архетипов: прежде всего, из мотива противостояния культурного героя и антигероя исчезает внешняя конкретика, антигерой перемещается во внутреннюю самость культурного героя, становясь метафорой его темной стороны; соответственным образом мотив инициации преобразуется в мотив само- и антиинициации (потерю себя, утраты общности с социумом), отчего традиционное противостояние культурного героя и его негатива или оборачивается гибелью героя (так, например, Хома Брут в повести Гоголя Вий погибает от взгляда всесильного демонического существа Вия, не выдержав испытания, т.е. не пройдя инициацию из-за отсутствия эпических качеств) или же перерастает в богоборчество. Отсюда черпает исток тема роковой разобщенности, неизбывного одиночества личности, той ужасающей жизни-в-смерти, которая станет определяющей для многих романтических произведений (от Кольриджа, Годвина, Байрона, Гофмана до Эдгара По). Эта тема впоследствии пройдет в различных вариантах и преображениях через мировую литературу на протяжении двухсот лет - через Бодлера, Достоевского, символистов до современного экзистенциализма. Демонический герой-противник, выражающий до того внешние силы хаоса (устойчивыми архетипическими фигурами в фольклоре, к примеру, выступали лес, змеи-драконы, разнообразные варианты людоедов, чудовищ, колдунов и колдуний), отождествляется в романтической литературе с самим героем - носителем упорядочивающего начала, так что, как пишет Е.Мелетинский, большей частью демонизм оказывается оборотной стороной их (т.е. героев) подлинно героической сущности и часто не лишен оттенка страдательности [2:47].
Коль относительны понятия добра-зла, то этически неопределимыми становятся и сами субъекты, заключающие в себе набор не поддающихся ценностной оценке качеств (так, внеэтичны герои Байрона, Шелли, Лермонтова); шутливая вольтеровская фраза из Задига: Нет такого зла, которое не приносило бы добра и такого добра, которое не приносило бы зла стала философским лозунгом нового течения, вызвав перемещение симпатий в сторону отрицательных (по старым канонам) персонажей и положив начало теоретически осознанному демонизму (в отличие от бессистемной тяги к изображению отрицательных персонажей, присутствующей в творчестве Дефо, Мариво, Лессажа и др.) как особого явления в литературе. Данная фаза характерна увеличением удельного веса демонического, инородного в самих героях. Для сравнения отметим, что наполнение отрицательных персонажей Дефо, Свифта, Ричардсона обладало чисто земной природой - их “демонизм”, если можно так выразиться, был локализован в той или иной конкретной ситуации и обусловлен как средство выживания. В других ситуациях герои могли вести себя иначе и даже сожалеть о прежних поступках. “Демонический герой” романтизма есть, скорее, символ метафизического бунта, бунта вообще. Он склонен ко злу не потому, что его вынуждают к тому обстоятельства, а из любопытства (напр. Франкенштейн у М.Шелли, Чартков в “Портрете” Гоголя, Медард у Гофмана) или всеобщего протеста (Манфред, Корсар у Байрона). Романтический “демонизм” не локализован и не обусловлен конкретной причиной, он объемлет всю вселенную – от начала сотворения мира и до его конца. Для романтизма становится характерной тенденция сближения человеческого и демонического в ходе трансформации мифологических архетипов (архетип договора с чертом), проникновения демонического начала в человека, стирания граней между человеческим и демоническим [2:78].
Собственно, сам демонизм как явление в его общепринятом значении начался с отражения в искусстве процесса пробуждения, инициации внутри человека различными средствами (через напиток, опыт, лекарство и т.д.) двойника (демона), который, инициировавшись, постепенно и закономерно замещал собой своего носителя (человека), как бы заражая его собственным дьявольским вирусом. Генетические корни мотива двойничества уводят к архетипу культурного героя и его демонического негативного варианта, представляющего своего рода пародию на героя, отклонение от нормы. В этом, по мнению Е.Мелетинского, заключены далекие корни мотива двойников и двойничества, получившего глубокую разработку только в XIX-XX вв., начиная с романтиков (Шамиссо, Гофман, Э.По, Достоевский, О.Уайльд и др.) [2:39].
Тема двойника становится особенно распространенной в 18-19 столетии в эпоху романтизма и привлекает внимание многочисленных писателей. Впервые в романтизме она была введена Арнимом (новелла Изабелла Египетская, где в качестве двойника Изабеллы выступает голем), затем получила широкое распространение благодаря Гофману, но уже в ином, психологическом аспекте. Процесс проявления, инициации и отделения негативного двойника как действия развившихся в человеке имморальных сил происходит путем постепенного созревания и замещения дневного человека черным (теневым).
Со временем образ двойника в западно-европейской литературе все чаще наполняется темной сущностью своего “носителя”, превратившись, по сути, в концентрат царящего внутри него демонического напряжения. Целью двойника, пробужденного каким-либо внешним вмешательством к инициации внутри человека, становится овладение остальной сутью своего носителя и в итоге полное его замещение. Проблема двойничества превращается в проблему оборотничества. Инициируясь, двойник тут же приступает к захвату инициировавшего его подпространства, переходя к яростной и зловещей борьбе со своим хозяином. Исток этого - в повышенной по сравнению с исходным телом энергетике инициированной субстанции, не сдерживаемой ощущением причастности - иначе говоря, в полной абсолютной свободе, являющейся объектом мечтаний хозяина и достигнутой, реализованной (со всей предельной раскрепощенностью ее) его двойником. Таков в общих чертах смысл проблемы двойничества как борьбы одного образа человека с иным, заканчивающейся, как правило, победой невидимого двойника. Материализованный двойник Франкенштейна в одноименном романе М.Шелли - созданный его руками монстр - изгоняет хозяина со свету; голем в новелле Арнима Изабелла Египетская, созданный самой героиней, вытесняет Изабеллу; граф Викториан морально побеждает Медарда в романе Гофмана Эликсир сатаны, а песочный человек в одноименной новелле приводит к гибели Натаниэля; энергетически сильнее двойники романов Достоевского от Голядкина-младшего в Двойнике до Петра Верховенского, пародийного двойника Ставрогина в Бесах.
Характерно, что демон-двойник героев романтических произведений по сравнению с хозяином обладает: а) более низким телесным воплощением (нос, портрет, тень, голем, кукла); б) более мощным энергетическим балансом, в) повышенной потенцией к трансформациям тела, его миметическим силовым сдвигам (примером подобной подвижности, способности к телесно-физическим трансформациям могут служить: песочный человек и куклы Гофмана, двойники и портреты Э.По, тень Петера Шлемеля у Шамиссо, панночка в Вие Гоголя и др.). Мотив повышенной миметической энергетики двойника будет подхвачен неоромантиками (мистер Хайд Стивенсона, портрет Дориана Грея у О.Уайльда) и реалистами (двойники Достоевского). Романтические двойники легко переходят границу жизни-смерти, обитая в некой запредельной области. Обладая подобной трансформирующей силой, потусторонней энергией, двойник составляет тем самым высшее демоническое (божественное) начало в человеке, его запредельную эманацию (проекцию на мир иной).
Типологически образ демонического героя восходит к образу сверх-человека. Как писал С.Аверинцев, концепция сверхчеловека ведет не только и не столько к Богу, сколько к дьяволу, бросившему первый вызов Всевышнему и пожелавшему установить в мире свой порядок и власть [3:569]. Д.Андреев представлял сверхчеловека как человеческое существо почти сверхъестественной мощности, глубоко связанное с демоническим началом [4:229]. Отличительными качествами сверхчеловека и дьявола являются неограниченный индивидуализм и воля к отличительности и свободе. Е.Мелетинский полагал, что элементы демонизма в герое, выражающем мировую скорбь, болезнь века, непосредственно связаны с невозможностью эпической реализации [2:34]. Таковы Печорин Лермонтова, Сент-Леон Годвина, байронические герои. Возможное у романтиков намного превышает реальное. Противоречие между ними разрешается с отрицанием реальности и уходом в демонизм - своего рода особую темную антиреальность. Позже Ницше придаст понятию сверхчеловека абсолютное значение, раздвинув рамки конкретного термина до метафизического символа. Сверхчеловек имеет почти тождественную связь с демоническим героем. Как правило, в основе его природы лежал контакт с дьяволом (вспомним Ватека, Фауста, Сент-Леона, Мельмота, Медарда). Человек, бросивший вызов Богу, каковым был “демонический герой” романтизма, не мог не ощущать себя сверхчеловеком.
В то же время в романтический период происходит известное обытовление демонической темы. Тема демонической демифологизации черпает начало в плутовской литературе, снижающей библейскую символику и придающей аллегорическим фигурам дьявола и чертей плутовские черты. В Англии данная тенденция была реализована на путях политической сатиры: стихотворение Кольриджа и Саути Мысли дьявола; поэма Байрона Поездка дьявола; баллада П.Шелли Прогулка дьявола, где Вельзевул представлен в виде инспектора, проверяющего царящие в Англии адские порядки. В романистике данная тема получила творческое воплощение в романах Годвина, Шамиссо, Гофмана, Гоголя; впоследствии ее поддержат Л.Стивенсон, О.Уайльд, О.Бальзак, Достоевский, Л.Андреев, М.Булгаков, а также антиутописты ХХ в. (Е.Замятин, Оруэлл, Стругацкие), мотив обытовленного демонизма отразится в творчестве Кафки, Г.Гессе, писателей имморалистической волны и др.
Так, дьявол в романе Годвина Сент-Леон обладает внешностью безобидного незнакомца, отягощенного старостью; прозаический и будничный облик провинциального ростовщика придает черту Шамиссо в новелле Удивительная история Петера Шлемеля (1814), где черт представлен как молчаливый господин в летах, одетый в старомодный серый редингот. Тенденция к секуляризации дьявола в европейском искусстве берет исток в смеховой средневековой культуре, придающей дьяволу комические черты и тем самым делающей его более доступным человеку, чем Бог. Сближению человека с дьяволом способствовала и народная тенденция к фольклоризации образа дьявола, благодаря чему, по мнению Ю.Сандулова, абстрактный христианский образ дьявола приобретал свою конкретику за счет подпитки фольклорными мотивами, имевшими языческие корни, а тогда уже сам начинал внедряться в народное творчество как образ, воплощающий целостность зла [6:119]. Усиление личностной конкретики дьявола обрело свой пик в позднее средневековье и раннее Возрождение, после чего процесс секуляризации и обытовления привел к утрате дьяволом собственного вида (оболочки) и замене ее человекоподобной плотью с особым энергетическим потенциалом (таковы получившие распространение в литературе образы лишнего человека, бунтаря, богоборца, преступника-интеллектуала, злого гения и т.д.). Впоследствии он утратит и это. Тенденция к обытовлению образa дьявола связана также с присущей романтизму тенденцией к стиранию граней между контрастными определениями добра-зла, высокого-низкого, красивого-безобразного. С устремленностью в демонизм как формой метафизического бунта связана и свойственная романтикам тяга к “кладбищенской” поэтике. Упразднение грани между человеческим и демоническим закономерно влечет стирание грани между жизнью и смертью, отчего мертвечина в том или ином виде врывается в произведения романтиков на одинаковых правах с жизнью [8]. В европейской литературе возникают “механические миры”, наполненные жуткими автоматами (Гофман, Э.По, Арним). Мотив “жизни-в-смерти”, пустоты, омертвения влечет за собой внешнюю активность автомата, мертвой вещи, обладающей живой видимостью, который, выражая alter ego хозяина, его направленность в небытие, со временем вытесняет его с активной арены, безраздельно завладевая мировым, остановленным в развитии пространством. Мотив остановки звучит во всех “страшных” произведениях романтизма (новелла Арнима Хозяева майората; роман Мандевиль Годвина; Манфред, Каин, Тьма Байрона; Щелкунчик Гофмана, Романсы о Розе Брентано и др.). Именно в остановке в конечной мере и кроется исток ужаса. Страшный мир страшен тем, что окончательно сложился, не обещая движения и перемен. Это мир, в котором история кончилась, а сам он как целое стал завершенным геометрическим построением без жизни и души. Предначертанием подобного мира явились механические миры Гофмана, Э.По, Гоголя. Выступив разрушителем устоявшихся канонов и объявив диалектику высшим мерилом искусства, романтизм обратил само движение в свою противоположность - остановку. В череде передвижений, свойственной героям романтизма, в самом бегстве романтиков от всякого конца, контура, формы скрыто фатальное мировосприятие остановки мира, его всеобщей мертвящей демонизации. Демонический герой в данном контексте выполнял роль связующего звена между всей полнотой бытия и его абсолютным всеобъемлющим отрицанием.
С некоторыми оговорками можно констатировать, что до романтизма в литературной сюжетике преобладала биполярная схема, в основе которой, как правило, лежала дилемма злодей - положительный герой, проявляющаяся либо во внешнем аспекте - как противостояние двух человеческих начал в двух разных героях - либо во внутреннем аспекте в виде борьбы этих же начал в душе одного и того же персонажа. Идея двойственности человека, открыто объявленная христианством в виде души и плоти, низменного и возвышенного, обретала свое выражение в мотиве узнавания себя в мире (инициации). В основе зла лежал рационалистический плотский момент. Таким образом, добро и зло в душе человека существовали хотя и вместе, но порознь, не смешиваясь и имея каждое различную природу. Сидящий внутри человека зверь имел вполне конкретный, сугубо материальный (плотский) облик. Демонический герой романтизма обладает иной духовной субстанцией, в основе которой лежит иррационализм, не позволяющий отделить добро от зла. Само любопытство к злу, свойственное демоническим героям, имеет в своей основе иррациональное толкование мира, а борьба между добром и злом трансформируется в борьбу между собой и миром, бытием и небытием, обретающую форму своеобразной зловещей игры. Именно игровой момент толкает демонического героя к познанию зла. Само романтическое двойничество зиждется на мотиве мета-игры, игры со всем бытием - однако, в отличие от легкого игрового начала рококо, игры всерьез, до полной гибели. Мотив игры распространяется и на традиционное противостояние добра и зла. Демонические игры романтиков похожи на флирт человека с дьяволом. Герой романтических произведений отчаянно играет с нечистыми силами, с самим хаосом, в качестве ставки предлагая свою жизнь. Договор с дьяволом - это подписание начала игры (кто кого переиграет?). Если в средние века этот мотив оформляется в виде обмена на конкретную цель и заканчивается часто раскаянием в совершенном злодеянии, то у романтиков демонический договор лишен конкретной целесообразности, будучи размыт в смысловом аспекте. Однако, поскольку романтики не любят конца, четкого контура, игра у них не обладает строгими правилами. Ее природа ирреальна (таинственный договор, туманные сны и предчувствия, необъяснимые порывы, рок). Игра связана с перемещением, перестановками, обновлением. Она - это всегда смертельный поединок. Как известно, Новалис любил заглядывать за край жизни в смерть. Байрон играл со смертью в прятки; его Манфред вызывает духа преисподней Аримана для заключения сделки, от которого в итоге отмахивается; по краю жизни-смерти ходит старый мореход Кольриджа в Сказании о Старом Мореходе; тонкой мембраной отделена жизнь от смерти у Брентано в Алоизе и Имельде (1811), где братья горести камизары при жизни строят для себя гробы; по ту сторону жизни заглядывает в своем воображении Мандевиль Годвина, видя себя одним из ее обитателей; между вечностью и небытием колесит его Сент-Леон; со смертью играют Корсар, Каин и Чайльд Гарольд Байрона, Мельмот-Скиталец Мэтьюрина, гоголевский Фома Брут и иные герои. Границы жизни-смерти ускользают в произведениях Арнима (Хозяева майората, Апельманы, Der tolle Invalide auf dem Fort Ratonneau). Материализованный человек, принявший в себя часть мертвой материи - тема мрачных шуток Арнима, - пишет Н.Берковский [6:336]. Мотив демонических игр уходит истоками в средневековье. Человек вступал с дьяволом в игру по определенным правилам, зачастую принимающую комический характер. Комизм зиждился на незыблемости условий игры (договора), принятых дьяволом, одно из которых таило в себе его поражение. Романтики целиком изгоняют комическое начало из мотива демонической игры, обретающей таким образом зловещий метаисторический характер.
