Глава 2: Темные века

Информация о материале

Категория: Маскарад

Глава 2: Темные века

Куда, несчастный, скроюсь я, бежав

От ярости безмерной и от мук

Безмерного отчаянья? Везде

В Аду я буду. Ад - я сам. На дне

Сей пропасти - иная ждет меня,

Зияя глубочайшей глубиной,

Грозя пожрать. Ад, по сравненью с ней,

И все застенки Ада Небесами

Мне кажутся.

- Потерянный рай. Джон Мильтон

«Вампиры: Темные Века» переносят вас в ночи давно прошедшей эпохи, когда вампиры были настоящими чудовищами, живущими в замках и на кладбищах, а крестьяне дрожали в своих хижинах, перебирая четки и вознося к Небесам отчаянные молитвы. В эту эпоху Проклятые странствовали в ночи подобно темным рыцарям, вели сложные игры с европейскими дворянами, а порою отправлялись в загадочные восточные земли, чтобы продолжить длившуюся веками войну.

Это мир позднего Средневековья, в котором самые мрачные фантазии объединились с реальностью. Он более зловещ, тем тот мир, в котором мы живем, и ветер, дующий там безлунными зимними ночами, холоднее, чем у нас. Но все же это мир, в котором хочется жить… а тем более – существовать в посмертии.

Внешне этот мир мало отличается от настоящего Средневековья: дворянство живет в укрепленных замках, крестьяне со своими семьями ютятся в убогих хижинах и счастливы уже этим. Ведутся войны во имя Бога и человека, высказывание против сеньора считается одновременно богохульством и предательством. Но под покровом ночи на улицы выходят таящиеся в тенях бессмертные духи в облике людей…

В этой главе описывается мир «Темных Веков»: культура и общественное устройство смертных и охотящихся за ними вампиров.

Мир Тьмы в Средние века

«Темное Средневековье» - так мы назвали мир нашей игры. Это мир, в котором вампиры и оборотни рыскают в ночи в поисках жертв, а сила магии и веры приносит искру сверхъестественного в жизни всех людей, от знатнейших дворян и до крестьян, гнущих спину в полях. Священники благословляют поля, селяне советуются с мудрыми знахарками по любым поводам, начиная от заключения браков и лечения бесплодия и заканчивая сведением бородавок. Многие до сих пор с уважением и опаской относятся к «малому народцу» и старым языческим богам.

Но этот мир не похож на фантазию Дж. Р. Р. Толкина: эльфы, гномы и тому подобные создания здесь встречаются только в детских сказках, а тех, кто заявляет, что видел этих таинственных созданий в чаще леса, считают сумасшедшими. Болезни уносят население целых городов и, хотя Церковь обладает невероятной властью, истинные чудеса могут только немногие святые.

В нашем мире Темными Веками называют эпоху от падения Римской Империи и до начала Возрождения. Слава Рима померкла, и дороги и чиновничий аппарат, принесенные Империей на континент, быстро исчезли. Торговля угасла, у большинства людей простое выживание отнимало огромное количество сил и времени, поэтому им некогда было учиться чтению и письму. Наука и технологии, известные во времена Римской Империи, были забыты, в Западном мире царили суеверия.

В это время жизнь обычного человека была сопряжена с множеством трудностей. Армии наемников грабили города и разоряли деревни. Крупные города лежали в руинах. Большинство произведений искусства этого времени можно легко перемещать с места на место, к тому же это почти всегда предметы для использования в быту, например, посуда или ювелирные украшения. Даже правители порою были неграмотны, и только в разбросанных по Европе монастырях сохраняли навыки письма и чтения и кое-какие академические знания. Большинство людей было крестьянами, не имеющими возможности обучиться грамоте и наслаждаться искусством, жизнь их была трудна и коротка, болезни и голод были главными причинами смерти.

Но «темная» сторона Средневековья – это свой особый мир, не ограниченный одним десятилетием или веком. Тень, окутавшая Европу, была связана с моральным помрачнением, с отказом от духовной жизни. Уважение к собрату-человеку было вытеснено нескончаемой битвой за выживание. Большинство обывателей подчинялось законам Бога и людей скорее из страха, чем из веры в «добро» и «зло». Вампиры, получившие немалую власть, правили по своей воле и редко опасались воздаяния за свои дела. Но человечество не могло вечно жить в страхе, и рано или поздно должен был наступить день, когда люди ополчились бы на хищников, живущих среди них.

Вы сами можете решать, каким будет мир Средневековья в вашей хронике. Он может быть не столь мрачным, как мы представляем его, или же может стать настоящим Адом на Земле. Он может опираться на исторические факты и на вашу фантазию, может быть миром насилия или интриг, может вмещать все, что вам угодно. Советы, приведенные в книге, помогут вам создать ваш собственный уникальный мир.

Ужас в ночи

Вампиры, считающиеся потомками Каина, первого убийцы, обречены вечно скрываться от солнечного света и жить за счет крови других существ. Но проклятие Бога было смягчено любовью Лилит, и ее благословения даровали вампирам множество способностей, выходяих за рамки человеческих возможностей.

Люди знают о существовании вампиров, точно так же, как они знают о существовании ведьм, фей, гоблинов, огров и волков-оборотней. Не все люди видели их, но все же знают об их присутствии в этом мире. Но чудовища, которых так боятся смертные, часто приходят в самых неожиданных личинах: неупокоенные хищники могут быть монахами и лордами, отшельниками и нищими, пилигримами и много кем еще. По средневековым представлениям, в любом встречном может таиться Дьявол, и не следует мудрому человеку рисковать зря.

Питание

Кровь нужна вампирам для поддержания существования, так как сами они крови лишены. У некоторых Каинитов есть под рукой целые общины людей, которыми они постоянно питаются; часто такие общины называют стадом. Некоторые питаются животными в лесах и полях, но вампиры считают, что кровь низших существ соленая и горькая, в отличие от сладкого нектара, наполняющего тело человека.

Питание не всегда влечет за собой смерть сосуда. Ранки, нанесенные зубами вампиров, закрываются, стоит лишь вампиру провести по ним языком. Многие вампиры могут сделать так, что жертва обо всем забудет, или же будет помнить только страстный поцелуй, полученный в темном переулке за таверной. Другие питаются только спящими или ранеными, тем самым избегая риска быть обнаруженными.

Междоусобицы

Как и знать и благородные семьи, правящие в мире смертных, общество вампиров разделено на кланы, основанные на линиях крови. У каждого клана свои особенности и возможности, что влияет на выбор людей, достойных пополнить ряды клана. Как и в мире людей, предательство и заговоры здесь встречаются очень часто. Впрочем, как и вечная преданность, так как среди вампиров узы крови намного прочнее, чем среди смертных.

В этот период в Европе проживает тринадцать кланов, время от времени встречаются представители других, меньших линий крови. Информация по кланам, их внутренней и внешней политике содержится в Главе 3.

Перенаселенность

Вампиры существуют тысячелетиями, паразитируя на людях. Старейшие из вампиров говорят, что в Первом городе Каина его дети, подобно королям и богам, правили смертными. Но затем случился Потоп, и Каин понял, насколько недальновиден он был. Он воспретил немногим выжившим бессмертным воспроизводить себе подобных, после чего отправился в странствование, из которого, насколько известно, никогда и не вернулся. Но вампиры второго и третьего поколения не обладали мудростью своего прародителя, каждый из них стремился создать свой собственный выводок в насмешку над семьями сыновей и дочерей Сета, расселявшимися по миру. Именно в то время появились кланы, которые росли и процветали вплоть до Темных Веков, когда начинается наша история.

В отличие от смертных, которые день за днем вынуждены тяжким трудом добывать себе пропитание, вампиры постоянно окружены источником пищи. Каиниты не опасаются голода и болезней, унесших так много людей. Изобилие пищи и малое количество опасностей привело к тому, что мир оказался заполнен вампирами. В результате обострилась борьба за владения. Многие вампиры наивно полагают, что смертные для них не представляют никакой опасности, и открыто проявляют сверхъестественные способности. Другие считают, что такая беспечность рано или поздно приведет детей Каина к падению, и призывают к осторожности. Только время покажет, какая из этих партий выживет.

Грядущая буря

В века, последовавшие за поздним Средневековьем, вампиры поняли, насколько важно прятаться от глаз смертных. Инквизиция уничтожила большую часть вампиров, и выжить удалось только тем, кто сумел затеряться среди людей.

Но в Темные Века такое развитие событий казалось невозможным. Для людей вампиры были порождением Дьявола, которых нужно бояться; с ними или боролись силами Церкви, или же всячески старались избегать. Некоторые вампиры с помощью Дисциплин и приобретенной за века существования хитрости смогли получить в свое распоряжение земли и собирали кровавую дань со всех, кто там оказывался. Другие через Клятвы крови и помощников из числа гулей управляли смертными владыками.

Впадение в безумие

Для людей, живших в переполненной истерией атмосфере Средневековой Европы, стать вампиром значит отпасть от Бога, получить метку Каина и вечное проклятие. В отличие от своих пресыщенных потомков, вампиры Средневековья весьма серьезно относились к вопросам спасения и проклятия. Для многих существование под проклятием становилось поистине невыносимым.

Чтобы замедлить впадение в безумие, многие вампиры принимали философскую систему, называемую Путем или Тропой. Путь вампира – это те принципы и убеждения, которые позволяют ему существовать в посмертии.

Пути во многом отличаются друг от друга. Некоторые вампиры заботятся только о выживании и живут, руководствуясь инстинктами и потребностями зверя в своей душе. Многие принимают близко к сердцу учение Церкви и начинают считать себя адскими созданиями. Склонные к размышлениям Каиниты могут посчитать, что их существование между жизнью и смертью является насмешкой Сатаны над бессмертием, некогда обещанным Богом. Так как поверить в то, что их существование поддерживается божественной властью, они не могут, многие Каиниты думают, что своими жизнями обязаны Аду: в конце концов, Церковь учит, что любая сила исходит или от Бога, или от Сатаны. В некоторых случаях такое отношение вызывает чувство вины или ненависти к себе. Другие же сознательно пытаются служить Аду – в благодарность за бессмертие, в надежде получить награду или просто из страха или благоговения.

Голконда

Некоторые вампиры говорят о некоем мистическом состоянии просветления, когда инстинкты и разум находятся в гармонии. Вампир принимает себя таким, какой он есть, и тем самым обретает власть над таящимся в нем Зверем. Те, кто верит в эти истории, говорит, что достижение такого состояния позволяет избавиться от проклятия Каина и жить, не питаясь кровью живых существ.

Но в Средние века многие вампиры считали, что получить прощение можно только по милости Господней. Тех, кто стремится к Голконде, считают отступниками как от Бога, так и от Сатаны, их вера в то, что самопознание важнее спасения по милости Божьей, считается недопустимой дерзостью. В результате среди вампиров 12-го века тех, кто стремится к Голконде, намного меньше, чем среди их предшественников из дохристианской эпохи.

Социальные различия

Как и в мире людей, в обществе вампиров существует деление на уровни, соответствующие социальному статусу. Деление в основном построено на возрасте, хотя в некоторых случаях во внимание принимается отказ индивида от общества вампиров.

Каитиффы – вампиры, не имеющие клана. В средневековом Мире Тьмы встречаются крайне редко. Вне зависимости от того, были ли они покинуты своими сирами или просто отказались от своих кланов, Каитиффы не участвуют в политической жизни вампирского сообщества. Не имея защиты сира или клана, они находятся на низшей ступени в обществе Каинитов.

Дети. Вампиры, носящие это прозвание, были созданы совсем недавно и их сир еще не отпустил их. Они не считаются полноправными членами сообщества, поэтому не могут претендовать на уважение. К ним относятся как к детям до тех пор, пока они не докажут, что готовы покинуть сира и самостоятельно существовать в мире смертных. В Средние века дети часто оставались рядом с сирами несколько десятилетий, познавая мир и свои пути в нем.

Иногда слово «дитя» используется для обозначения глупых или слабых вампиров.

Новообращенные. Так называют вампиров, еще не составивших себе имя в сообществе. Это своеобразная «движущая сила» мира вампиров, так как они стремятся отвоевать себе место в иерархии. Новорожденные, прожившие век после расставания с сиром, называются Служителями.

Служители. Эти вампиры еще довольно молоды, но уже смогли проявить себя. В основном эти Каиниты проявляют большую активность и ведут игру (чаще всего – по правилам), призом в которой является власть. Это промежуточный этап между новообращенными и старейшинами, когда вампир зарабатывает себе репутацию, достигает власти и несет немалую ответственность. В некоторых местностях вампир не может считаться Служителем до тех пор, пока не отслужит «шесть лет, шесть дней и шесть деяний». Возраст большинства Служителей – век или чуть больше (считается от Становления).

Отшельники. Эти вампиры отказываются подчиняться власть князей и потому находятся вне закона. Хотя в иерархии вампирского сообщества они не занимают никакой позиции, все же их явная сила приносит им определенное уважение (примерно как к Служителям). Менее выносливые Отшельники быстро угасают или погибают.

Старейшины. После того, как вампир достигает определенного возраста, мало кто из его собратьев способен одержать над ним верх. Старейшины – это вампиры, обладающие властью и стремящиеся управлять остальными Каинитами. Обычно это вампиры от 200 до 1000 лет. Впрочем, как и почти обо всем, что касается неупокоенных, об их возрасте нельзя говорить с уверенностью.

Старцы. Где-то между 1000 и 2000 лет вампир претерпевает неизбежные изменения. Непонятно, являются ли эти изменения физическими, мистическими или же духовными, но они приносят с собой новые потребности и желания. К тому моменту, когда вампир достигает столь почтенного возраста, в нем прочно поселяются меланхолия и все усиливающаяся паранойя. Те, кто послабее, обычно кончают с собой задолго до достижения возраста Старца – только самые сильные и выносливые вампиры способны существовать столь долго.

Чтобы обезопасить себя, многие Старцы покидают мир и общество тех, кто моложе их. Их постоянно подстерегает опасность встреться с юнцом, жаждущим силы и готовым ради ее получения выпить кровь старших вампиров. Некоторые Служители находят Старцев и убивают их. Поэтому единственный способ отвести от себя угрозу – это уйти из мира и впасть в торпор. Некоторые Старцы продолжают борьбу за власть и принимают участие в Джихаде, но делают это под чужими личинами.

Патриархи - самые старые и самые могущественные вампиры. От этих тринадцати вампиров произошли современные кланы и линии крови. Они считаются внуками Каина и принадлежат к Третьему Поколению. Если они решают вмешаться в дела вампиров, мало что ускользает от них. По одному слову Патриархов в среде вампиров возникают споры и раздоры. Их постоянная война за первенство, Джихад, влияет на всех вампиров мира.

Поколения

Каин

Согласно традиции, Каин, библейский убийца своего брата Авеля, является Сиром всех вампиров. Это утверждение вызывает немало споров среди Каинитов, так как сейчас не осталось ни одного вампира, кто мог бы сказать, что он видел Каина. Разрешить затруднение могли бы представители Второго поколения, но вряд ли они заговорят. Кое-кто из Четвертого поколения утверждает, что встречал существо, которое могло бы быть Каином, но с равным успехом могло бы быть могущественным Каинитом Второго поколения.

Загадка наследия по-прежнему остается неразгаданной.

Второе поколение

В существующих переводах Книги Нод, священной книги вампиров, в которой собраны все их мифы, указывается, что вампиров Второго поколения было всего трое. Каин, охваченный горем, создал их, чтобы жить с ними в своем великом городе Енохе. Мало что известно об этих созданиях.

Основываясь на Книге Нод, можно предположить, что все они были убиты во время Потопа или в Первой войне, последовавшей за Потопом. Как и следовало ожидать, древние вампиры не хотят говорить о своих создателях и об охватившей их вражде. Разумеется, они знают больше, чем говорят.

Если бы вампиры Второго поколения до сих пор существовали, они обладали бы силой легендарных полубогов древнего мира.

Третье поколение

Считается, что до сих пор существует семь вампиров Третьего поколения, хотя широко известны имена только двух из них, Мехета и Лукиана. Обычно их называют Патриархами, и именно они считаются прародителями тринадцати кланов. О судьбе остальных мало что известно из-за Джихада, войны, длящейся почти столько же, сколько и записанная история человечества. Она продолжается и сейчас, но открытые столкновения на полях битв сменились хитростями, коварством и обманом. Кажется, основным занятием Третьего поколения является выслеживание друг друга и попытки расстроить планы своих соперников.

Эти попытки включают в себя как мелкие пакости вроде похищения собственности или предметов искусства, так и грандиозные замыслы, затрагивающие судьбы народов. Представители Третьего поколения считают себя кукловодами и владыками и делятся на тех, кто хотел бы жить в мире людей и тех, кто считает, что люди ему не нужны. Не ясно, стало ли это разногласие причиной Джихада или же причины Джихада через много веков выродились в это разногласие. Есть и другие предположения, основанные на происхождении слова Джихад. Возможно, кому-то из Третьего поколения удалось достичь Голконды, и он попытался помочь собратьям в движении по этому пути. Возможно, война разразилась из-за нежелания некоторых вампиров следовать по пути спасения.

Как и их сиры, внуки Каина отличаются могуществом, и их потомки могут только догадываться об их способностях и возможностях. Поговаривают, что они были последними из вампиров, имевших истинную власть над жизнью и смертью и могли умереть окончательной смертью только в том случае, если бы сами захотели этого или же если бы их убил кто-то, равный им по силе. Может быть, это и есть Джихад? Попытка выяснить, кто из них окажется последним в роду?

Четвертое и Пятое поколения

Эти вампиры называются Старцами, и они почти так же таинственны и могущественны, как и Патриархи. Представители Четвертого и Пятого поколений часто становятся шахматными фигурами на доске Джихада, так как они обладают политической властью и влиянием в мире вампиров. В результате их количество сильно сократилось, ведь они часто становились жертвами того или иного замысла. Соответственно, мало кто из них до сих пор ведет активный образ жизни: многие покинули общество вампиров из-за страха перед Джихадом или Амарантом. Некоторые наиболее могущественные князья принадлежат к Пятому поколению. Среди Четвертого поколения были вампиры, которые, опасаясь Патриархов, попытались объединить всех Каинитов под своим руководством. На сегодняшний день все такие попытки оказались неудачными.

Хотя со временем кровь Каина начинает ослабевать, представители Четвертого и Пятого поколений обладают значительной силой. Считается, что они полностью овладели двумя или тремя Дисциплинами.

Шестое и Седьмое поколения

Это самые могущественные вампиры из тех, с кем Каинитам доводится встречаться. Они считаются старейшинами вампирского сообщества (хотя с этим могут поспорить некоторые представители Восьмого поколения). Вампиры этих поколений уверены, что они могут противостоять манипуляциям тех, кто старше их, и поэтому продолжают вести себя весьма активно. Многие из них занимают высокое положение в обществе. Большинство князей средневековой Европы принадлежит именно к этому поколению.

Восьмое и Девятое поколения

Хотя кое-кто согласен считать их старейшинами, сами представители этих поколений все же относят себя к младшим вампирам. Их часто называют Служителями, хотя, конечно, это прозвание зависит не столько от поколения, сколько от возраста. Иногда один из представителей этих поколений объявляет себя князем какой-нибудь окраинной территории, но такое случается редко. Чаще всего они становятся вассалами или подданными князя.

Десятое и Одиннадцатое поколения

Это самые молодые их поколений Каинитов, их часто называют новообращенными. Хотя они и обладают некоторым могуществом, их кровь потеряла силу из-за того расстояния, что отделяет их от Каина. Большинство представителей этих поколений получило Становление в нынешний век, поэтому они хорошо понимают средневековый мир.

Двенадцатое и Тринадцатое поколения

Представителей этих поколений очень мало, и еще меньше вампиров, принадлежащих к дальнейшим поколениям. Каинитов этих поколений считают недостойными внимания, их просто не замечают. Поговаривают, что их кровь слишком слаба для того, чтобы передать Проклятие.

Социальная мобильность

В отличие от общества смертных в Средние века сообщество вампиров отличается высокой социальной мобильностью. Одним из факторов, определяющих статус вампира, является возраст, поэтому те, кто прожил дольше всех, получаю власть и уважение. Еще один фактор – поколение, т. е. удаленность вампира от Каина. Если вампир до последней капли выпивает кровь другого вампира, более раннего поколения, он на одну ступень снижает свое собственное поколение.

Так как на питание не накладывается практически никаких ограничений, вампиры в крупных городах могут извлечь немало выгод из Амаранта (и поэтому боятся его). Жителей города косят болезни, они умирают от голода, пожаров и рук уличных грабителей, поэтому вампиры могут питаться без опаски. Но создаваемые ими дети могут, не опасаясь воздаяния, охотиться на тех, кто старше их.

Хотя в сельской местности Амарант не становится менее пугающим, все же там его проще избежать. В краю полей и усадеб вампиру приходится сдерживать свои силы. Передвижения затруднены, поэтому вампиры в сельской местности, как правило, знаю друг друга. Если местный владыка был вампиром и был кем-то высушен, сообщество объявляет Кровавую Охоту на его убийцу, даже если они и не знают об истинных причинах его гибели. Если преступником окажется кто-то из местных Каинитов, в процессе охоты он будет выявлен и превращен в жертву.

Таким образом, Каинит, высушивающий старших собратьев или нарушающий правила общежития в сельской местности, подвергает себя немалой опасности. Возможно, самый безопасный способ выжить и накопить силу в деревне – это спокойное существование, разумное питание и совершение Амаранта только над теми вампирами, кто сам пришел в вашу местность с такой же целью. Вампиры, соблюдающие все эти предосторожности, имеют большие шансы выжить и, возможно, создать в будущем более управляемое вампирское сообщество.

Князь

С незапамятных времен старейший вампир домена становился его владыкой, разрешал все споры и объединял вампиров под своим руководством в случае возникновения угрозы. Титул такого вампира различался от местности к местности и обычно копировал титулы смертных дворян. Императоры, короли, бароны, маркизы, виконты, таны, великие герцоги и многие другие возглавляли своих собратьев-вампиров, но в последнее время в Западной Европе чаще всего стал использоваться титул князя. Это, без сомнения, связано с вечно юным обликом, который вампиры могут поддерживать, а также с престижем самого титула.

Хотя традиционно князем становится старейший вампир в данной местности, имеются исключения. Иногда старейший вампир отрекается от власти и назначает преемником своего потомка, при этом сир помогает потомку, но и имеет время для достижения своих собственных целей. Но все же князь должен быть в силах удержать власть, а мало кому из детей это по плечу. Если никто из старейшин не будет стоять у них за спиной и оказывать им поддержку, им не удастся удержать власть. И какой же старейшина настолько доверяет своему потомству, что согласится передать в его руки бразды правления?

.

В некоторых регионах закрепились специальные титулы для обозначения вассалов князя. Например, в Британии получили распространение звания шерифа и сенешаля. Так называют доверенных помощников князя, чьей обязанностью является поддержание порядка среди вампиров, проживающих на территории лена. В других местах приняты другие титулы, в основном отражающие систему титулования смертных, и порою кажется, что новообращенные, получившие Становление в Средние века, ценят титулы и звания больше, чем земли и крепости. Намного проще изобрести для вассала пышный титул, чем наделить его землей, давным-давно закрепленной за старейшинами

Вассальная верность

Когда один князь признает другого своим сеньором, он приносит вассальную присягу. Это похоже на клятву смертного рыцаря барону или барона королю. Давший клятву (обычно его называют вассалом или вассальным князем) соглашается считать себя ниже по положению, чем сеньор, и клянется подчиняться ему. Такая практика довольно распространена.

Иногда клятва верности подкрепляется Клятвой крови, и тогда вассал служит сеньору поистине беззаветно. Иногда вассальная присяга не влечет за собой никаких последствий и является как бы данью честолюбию более сильного князя. В большинстве случаев на вассальных князей налагаются некоторые обязанности и ограничения:

вассал не может помогать врагам своего сеньора. Он не должен позволять им охотиться и искать убежища на принадлежащих ему землях.

Кровавая Охота, объявленная во владениях сеньора, распространяется и на владения вассала.

вассал не может вступать в союз с другими князьями.

Власть князя

Обществу Каинитов еще предстоит выработать основные принципы, которыми должен руководствоваться князь, а также определить ограничения, налагаемые на его власть. Сейчас же полномочия князя определяются здравым смыслом и практическими соображениями.

Какую поддержку князь получает от своих подданных? С помощью подданных даже слабый князь может навязать свою волю всем недовольным;

Насколько независимы подданные? Свободолюбивые Каиниты будут сопротивляться сильной власти;

Насколько князь могущественнее своих подданных? По-настоящему сильный князь может делать все, что ему заблагорассудится, так как всегда сумеет сокрушить оппозицию;

Насколько сильна в данной местности Церковь? Как много здесь оборотней? Есть ли здесь маги и феи? Внешняя угроза может объединить вампиров вокруг князя, но слишком жестокого правителя мятежные подданные могут предать.

Некоторые князья обладают немалой властью: они могут по своей воле объявлять Кровавую Охоту, запрещать подданным создавать гулей и новообращенных, решать, в какие союзы дозволено вступать, определять охотничьи угодья, следить за чужеземными Каинитами и пр. Другие практически лишены полномочий: для объявления Кровавой Охоты им приходится созывать на совет всех подданных, Каиниты могут безо всякого разрешения создавать гулей, обращать смертных и заключать союзы; подданные охотятся и создают убежища где им заблагорассудится, никто не следит за чужаками.

Гули и дети

Разрешение на создание гуля можно получить только от князя. Слишком много гулей – и Молчание Крови окажется под угрозой. Разрешение на Становление нового вампира получить непросто, но в последнее время все больше и больше Каинитов пренебрегает этим правилом. Князья Средневекового мира не хотят, чтобы и враги – тем более могущественные враги – создавали себе орды гулей, еще меньше они хотят нашествия неподконтрольных новообращенных, спорящих с ними за место под луной.

Князья часто требуют, чтобы подданные просили у них разрешения на создание гуля или Становление человека; если такой гуль или новообращенный становится источником неприятностей, князь может возложить вину за это на создателя. Разумеется, князьям не всегда удается проконтролировать всех своих подданных, поэтому непокорные Каиниты могут создавать новообращенных и гулей, не обращая внимания на запреты сеньора. Впрочем, князьям об этом известно. Им не всегда удается обнаружить ослушника, зато они в силах наказать тех, кого удалось поймать. Любой вампир, обративший сметного вопреки воле князя, может быть убит. Можно также объявить Кровавую Охоту на тех, кто постоянно создает гулей, не спрашивая при этом разрешения князя.

Домен (владения)

Вампиры делят свою территорию примерно так же, как и смертные, создают свои собственные домены и городские имения, которые часто называют ленами. Но если люди ценят плодородные земли, на которых их подданные смогут вырастить себе пропитание, вампиры предпочитают города, где им проще найти себе жертву и где новое лицо не так заметно. При этом помните, что средневековые города, в которых едва наберется 5000 жителей, – это лишь жалкое подобие сегодняшних мегаполисов. А значит, один город может прокормить не так уж много вампиров. Многим приходится охотиться в пригородах и близлежащих деревнях. Часто вампиры в крупных городах спорят из-за жертв, что увеличивает риск обнаружения. Хуже того, мало кто из вампиров считает необходимым скрывать свои силы от людей: что может сделать могущественному лорду кучка крестьян?

На горизонте

Несложно понять, что самоуверенность вампиров и перенаселение в результате приведут к инквизиции и резким изменениям как в сообществе вампиров, так и в мире людей. Через два века после описываемого периода Каиниты разделятся на три группы: Камарилью, объединившую тех, кому удалось сохранить в себе частичку Человечности; Шабаш, члены которого заслуженно пользуются репутацией ночных чудовищ; и мятежников, которые не присоединились к первым двум группам, так как хотят поступать по собственной воле, не подчиняясь никому. Но пока что Каиниты живут в мире, где нет никаких ограничений, а сила является единственным законом.

Традиции

Со времен Второго поколения вампирское сообщество подчиняется неписанному кодексу законов. Со временем некоторые из них забылись, другие были «заново открыты», но в целом кодекс выдержал испытание временем. Большинство сиров требуют от своих потомков заучивать все традиции наизусть, хотя такая практика больше распространена среди вампиров, получивших становление в эпоху Римской Империи и ранее, чем у тех, кто был создан в Средние века.

Первая Традиция: Наследие

Как и деление по сословиям в обществе людей, наследие предписывает вампирам определенную роль в социуме – роль хищников. Попытаться изменить созданную Богом (или Сатаной, по вере некоторых вампиров) иерархию – значит совершить непростительный поступок, так как совершение чего-либо подобного предполагает наличие божественной мудрости. Опуститься до уровня животного и жить только ради пищи – преступление столь же серьезное, как и возвращение к жизни смертного, оставшейся позади после Становления.

Вторая Традиция: Истребление

Как и традиция Наследия, традиция Истребления поддерживает иерархию среди вампиров, создавая структуру вампирского сообщества. Наделив правом истребления только старейшин, традиция позволяет им сохранять свою власть. Она также делает убийство создателя немыслимым преступлением для вампира, что позволяет избежать мятежей среди молодежи.

Третья Традиция: Потомство

В многих местностях эта традиция уже позабыта, и сиры не учат ей своих отпрысков. Возможно, именно с этим связан тот факт, что в последние несколько веков было создано так много вампиров: не все Каиниты помнят, что стало причиной принятия этой Традиции. Кое-кто утверждает, что она нужна только для того, чтобы старейшины могли контролировать молодежь и не позволять ей становится сильнее и выступать против них. Это и в самом деле так, но не стоит забывать, что князь, контролируя численность потомства в своем лене, может обеспечить всех своих подданных пищей в нужном количестве.

Четвертая Традиция: Расчет

Эта традиция подразумевает, что Каиниты будут ответственно подходить к выбору человека для Становления. Также она побуждает сиров требовать от своих отпрысков Клятвы Крови, чтобы гарантировать их верность.

Пятая Традиция: Домен

В Средние века эта традиция подверглась некоторому пересмотру, так как вампиры поняли, что число людей, которыми они могут питаться, ограничено. Правители густонаселенных доменов вынуждены сражаться с новообращенными, которые хотят отхватить себе кусок территории.

Шестая Традиция: Молчание Крови

Молчание Крови, или «Маскарад», как назовут ее однажды ночью, - это традиция секретности, основанная на рациональности и опыте. Вампиру не удастся выстоять против силы Церкви или армии смертных королей. Поэтому вампирам приходится прятаться и скрывать свое лицо.

Так как смертные знают о существовании вампиров и прочих монстров, Каинитов мало заботит столкновение отдельных вампиров с людьми. Но беспечность и наплевательство на правила не поощряются. Если вампир, проявив свою силу, вынудил смертных организовать охоту на других Каинитов, или же если вампир раскрыл смертным убежища и прозвания своих собратьев, князья и остальные вампиры попытаются наказать его. Никому из вампиров не позволено подвергать опасности все сообщество, а тот, по чьей вине догадались об истинном количестве вампиров, станет вечным врагом для всех Каинитов. Первая Традиция: Наследие

Твоя кровь – это кровь Каина, проклятая Богом и благословленная Лилит. Изменение твоего состояния или возвращение к тому, чем ты бы в смертной жизни – это грех против Отца и Матери, а также против твоего Господа.

Вторая Традиция: Истребление

Да не станешь ты истреблять тех из собратьев, кто старше тебя. Старшие стоят ближе к Каину, и знают его волю, и могут истребить дитя, неугодное ему. Запрещено слабой крови восставать против старших.

Третья Традиция: Потомство

Да даруешь ты Становление только с разрешения старших. Если же ты создашь дитя против воли старших, да будут убиты и ты, и твое дитя.

Четвертая Традиция: Расчет

Те, кого ты создал – твои дети. До тех пор, пока ты не отпустишь их, ты во всем управляешь ими. Их грехи будут твоими грехами.

Пятая Традиция: Домен

Твой домен – твоя забота. Все, кто пришел к тебе, платят тебе уважением. Да не будет отвергнуто твое слово, произнесенное в твоем домене. Придя в чужой домен, представься тому, кто правит там.

Шестая Традиция: Молчание Крови

Да не откроешься ты тем, в ком нет Крови. Иначе же ты отречешься от Крови.

Секты

В Средние века в сообществе Каинитов существовало несколько сект. Каждая из сект поддерживает свою власть особым образом. Некоторые из них – это неформальные объединения, основанные на убеждении, другие – замкнутые сообщества с разработанной системой ритуалов. Именно эти секты являются основными политическими силами вампирского сообщества.

Инконню (Неприсоединившиеся)

Инконню – это то, что осталось в сообществе Каинитов от эпохи Римской Империи. Это истинные патриции, до сих пор имеющие немалое влияние на старших вампиров в Европе. Поговаривают, что они обитают под старыми римскими городами, такими, как Париж, Константинополь и Венеция. Вероятнее всего, основным их убежищем является Рим. Инконню противостоит молодым Каинитам, принявшим систему феодальных взглядов как наиболее соответствую эпохе. Не все кланы имеют своих представителей среди Инконню, например, Цимисхи, Бруха и Тореадор никогда в это сообщество не входят в него и неодобрительно отзываются о нем. В этих кланах до сих пор жива память о том, что Инконню сотворили с Карфагеном и Дакией1.

Члены Инконню склоняются к древним Путям; многие из них полагают, что к людям нужно относиться справедливо. Но и среди них порой возникают конфликты, как и в любой группе Каинитов. Инконню имеют мало общего друг с другом, их в основном объединяет желание подчинить тех, кто младше их.

Фуроры

Члены этой секты среди Каинитов считаются париями. Большинство князей считает их ворами и источниками неприятностей, поэтому фуроры существуют на границах вампирского сообщества, отчаянно стараясь выжить, как и их «коллеги» в мире людей.

Фуроров считают непредсказуемыми, неорганизованными и не знающими даже основным правил общества Каинитов. Такая репутация сложилась в основном стараниями тех, кто не был знаком с внутренней структурой секты. Большинство фуроров прекрасно знают Шесть Традиций, но предпочитают вести игру с судьбой по ее правилам. Обычно они – вторые или третьи отпрыски сира, не имеющие ни возможности, ни желания спорить со старшими собратьями за внимание создателя; они уходят, чтобы найти свой путь в жизни. Среди фуроров вампиры могут проявить свои собственные достоинства, не опираясь на достоинства сира; им не надо опасаться неприятности со стороны старших родичей.

Фуроров можно встретить среди строителей соборов, простых горожан и торговцев в караванах. Считается, что все городские котерии состоят из фуроров, если только они не связаны с местным князем. Фуроры стремятся дать Становление тем, кто так или иначе выбивается из жесткой иерархии Церкви и феодального общества: ворам, торговцам, мастеровым, актерам и наемным рабочим. Мало кто готов в этом признаться, но среди котерий Фуроров есть такие, которые платят дань местному князю в обмен на предоставленную автономию.

Фуроры не поддерживают вассальных отношений, но в их секте есть своя иерархия. Их структура напоминает структуру гильдии, членами которой становятся все вампиры, прошедшие вступительные ритуалы, вне зависимости от клана. Большинство крупных городов с наметившимся экономическим ростом так или иначе являются владениями фуроров. Состоящие в секте Тореадоры и Бруха считают торговцев, ученых и членов гильдий залогом будущего процветания, грядущей эпохи, когда знания и образование вновь будут в цене.

Встречаются среди фуроров и воры – затесавшиеся среди них Равносы передали им не самые лучшие из своих привычек. Много времени они проводят, тренируя «ловкость рук» и навыки маскировки, а также собирая «ренту» с подчиненных торговцев.

У фуроров имеются хорошо защищенные от света места для сходок, где обычно обсуждаются вопросы, затрагивающие интересы всех присутствующих (например, отражение атаки оборотней или политические маневры чужих князей). Насилие здесь не одобряется. В городах, где фуроры имеют определенную власть, быстро развиваются торговля и ремесла; новые идеи здесь рассматривают и реализуют, а не отметают как происки Сатаны. Фуроры правят при помощи не страха, но хитрости, и они гордятся своим умением незаметно решать все вопросы. Часто они становятся мастерами гильдий, купцами и бюргерами, чтобы удержать контроль над растущими городами.

Орден Горького Праха

В легендах рассказывается об этих могущественных и таинственных вампирах, в которых якобы превратился отряд крестоносцев, отправившихся в Святую Землю. Во время странствий они столкнулись с вампиром, чье чело было отмечено странным знаком. Он дал всему отряду Становление и отправил его на поиски Христовой чаши, Святого Грааля. Загадочный сир сказал своим отпрыскам, что одна капля из этой чаши очистит их кровь от проклятия Каина и станет источником спасения для всех детей Каина.

Говорят, что члены Ордена сражались со многими порождениями ночи и были вынуждены преодолевать немалое сопротивление – в том числе и со стороны своих собратьев – на пути к священной чаше, из которой все они могли бы причаститься крови Христовой. Все, кто отпил из чаши, якобы претерпевали странные, загадочнее изменения, о которых впоследствии отказывались говорить. Теперь их тела сияют подобно луне, а их мечи безжалостно разят всех, кто идет по путям Ада. Они считают Ваали самыми заклятыми своими врагами, Ваали же платят им тысячекратной ненавистью.

Орден славится своими лошадьми, которые вместе с кровью хозяев получили Стремительность. Каждый вновь откованный меч закаляется в крови создателя и окуривается ладаном. Странное сияние, исходящее от рыцарей, скрывается под латами, но из-под шлемов часто вырывается пугающий свет, что, несомненно, и положило начало легендам о воинах-призраках.

Хотя считается, что отряд был уничтожен во время Второго Крестового Похода, известно, что рыцари позволяли кое-кому из вампиров пить свою чистую кровь (для пополнения которой, по слухам, не надо было питаться людьми). Те, кто пил кровь Ордена, якобы приобретали их таинственное сияние и загадочные способности, направленные на борьбу с Ваали и прочими дьяволопоклонниками, но эти особенности сохранялись лишь в течение одного лунного цикла.

Название ордена связывают с легендами, согласно которым Каин был обречен питаться «горьким прахом». Сам орден имеет довольно слабую организацию, впрочем, поговаривают, что он заключил непонятный союз с Орденом Рыцарей-Храмовников. К человечеству в целом рыцари относятся равнодушно, хотя порою рыцари с сожалением взирают на смертных, лишенных счастья видеть Чашу.

Свои загадочные силы Орден получил от Грааля, но больше рыцари Чашей не владеют. Обстоятельства, при которых чаша была утрачена, в лучшем случае туманны. Предполагается, что рыцари захоронили ее где-то на Ближнем Востоке, и один из них остался охранять ее; но кое-кто поговаривает, что чашу похитили, причем сделал это тот самый вампир, который обратил рыцарей.

Отшельники

Отшельники – это молодые вампиры, открыто восставшие против Инконню и старейшин кланов. Чаще всего ими становятся новообращенные и недовольные сообществом Каинитов. Они стремятся к свободе, просто к свободе, и готовы бросить вызов власти старейшин и князей. Часто их презрительно называют «трупными мухами», потому что они ищут места, где начинаются эпидемии, и питаются мертвыми и умирающими. Поговаривают, что часто отшельники объединяются в крупные и опасные стаи, сметающие все на своем пути.

Прометеанцы (Просветители)

Говорят, что в Карфагене Каиниты жили в мире с людьми. В Темные Века такие рассказы перешли в разряд легенд, ведь многие считают, что подобное существование стало бы оскорблением для Бога и Каина. Другие доказывают, что можно жить и так, более, того, если вампиры хотят выжить, им следует жить в согласии с людьми. Они опасаются, что их древние собратья считают себя богами и относятся к смертным и младшим вампирам как к рабам и сосудам. Считается, что только мирное сосуществование со смертными позволит вампирам текущей эпохи избежать манипулирования и войн Инконню.

Эта группа вампиров получила свое название в честь Прометея, который, презрев гнев богов, принес людям огонь. Ее члены утверждают, что Инконню игнорируют возможности, предоставляемые Путем Человечности, и, более того, что Инконню разрушили Шесть Традиций. Прометеанцы говорят о злобности Каина, о том, как они устали подчиняться приказам Инконню, и учат, что свержение власти вечно скрывающихся старейшин – единственный способ обрести безопасность. Кое-кто поговаривает о построении нового общества, в котором смертные будут почти равны вампирам, как это якобы было в Карфагене.

Сейчас идеи Прометеанцев непопулярны, их голоса едва слышны, а их мечта о мирном сосуществовании вампиров и смертных остается лишь мечтой. Сейчас все их уговоры и просьбы пропадают впустую, но кое-кто верит, что их день еще придет, пусть и в далеком будущем.

Manus Nigrum (Черная рука)

Эта секта окружила себя такой таинственностью, что некоторые вампиры даже сомневаются в ее существовании. Ее члены называют себя manus nigrum.

Свое начало секта берет в культах мертвых древнего мира. Когда-то участники этих культов, прозывавшиеся manus nigrum, узнали секрет бессмертия от вампиров. Сотли лет назад секта раскололась, так как ее члены не смогли договориться о ее будущем. С тех пор обе половины секты сохраняют весьма прохладные отношения, которые, однако, не переходят в войну. Восточная Рука, чье название Тал’махе’ра осмеливаются произносить только шепотом, посвятила себя изучению Ада и Чистилища, куда души нечестивых отправляются после смерти. Западная половина manus nigrum тем временем заинтересовалась политикой средневековых государств. Те старейшины, кто знает о существовании manus nigrum, утверждают, что члены секты стремятся уничтожить Ваали, при этом некоторые представители клана Цимисхов почему-то настроены против секты. Считается, что одной из основных задач manus nigrum является наблюдение.

Члены секты считают, что имеющееся количество вампиров недопустимо, и ищет способы уменьшить численность неупокоенных. С этой целью они собирают информацию о любом встреченном ими вампире, надеясь в будущем использовать ее для уничтожения Каинитов. Возможно, manus nigrum могут уничтожить кое-кого из Патриархов. А пока что они используют любую возможность, позволяющую убить кого-нибудь из старейшин, и поэтому часто объединяются с Отшельниками.

Секта составила своеобразную Книгу Судного Дня, в которой указаны имя и убежище каждого из известных им вампиров. После того, как книга будет завершена, она будет отложена до тех пор, пока не восстанут Древние. Тогда книгу передадут Патриархам, чтобы те знали, где им искать своих потомков. Если члена manus nigrum берут в плен, он говорит, что он - лишь тень грядущей тьмы… после чего умирает, не говоря более ни слова.

Элизиум

Когда-то широко распространенное, понятие о безопасном месте встречи, где все вампиры определенной территории могут собраться и решить возникшие вопросы, отошло в прошлое вместе с Римской Империей. Изменения в обществе смертных, в особенности в «варварской» Северной Европе, немало этому поспособствовали, но и у самих вампиров просто не оставалось времени на такие изыски. Как и смертные, которыми они питаются, Каиниты вынуждены бороться за существование, и у них ни потребности в подобных встречах, ни времени для них. Обычно встречи между вампирами – это краткие деловые переговоры или же наполненные ритуалами дипломатические церемонии.

Города, которые Господь благословил долгими теплыми ночами, такие, как итальянские города-государства или Константинополь, и сейчас служат Элизиумом. Старшие вампиры этих городов время от времени собираются в оговоренном месте, чтобы предаться удовольствиям, в равной мере свойственным и смертным: поговорить об искусстве и философии, обсудить культурные тенденции. Насилие здесь не допускается, и вампира, пожелавшего затеять ссору, попросят удалиться. Молодые вампиры считают Элизиум устаревшим ритуалом, но традиционно мыслящие старейшины полагают, что такого рода собрания позволяют вампиру оставаться «цивилизованным» и не опускаться на уровень созданий, обеспокоенных лишь выживанием.

Как бы банально это ни звучало, но годы берут свое, и многие пресыщенные жизнью старейшины в поисках новых ощущений превратили Элизиум в место излишеств и распутства. Смертные для «подкрепления» выбираются с учетом их «винтажности». Порою старейшины разыгрывают чудовищные пародии в насмешку над Церковью и людским сообществом. Некоторые опустились настолько, что их выходки способны поразить даже самых распутных из вампиров: они пытают люпинов или же заставляют рабов и подчиненных разыгрывать tableaux vivants2. Молодые вампиры, рассуждающие о злобности старших клана, становились свидетелями таких Элизиумов, и садизм и испорченность обычно нормальных старейшин заставили многих из них перейти к действиям.

Лабиринты

С незапамятных времен вампиры боятся света дня. Часто они искали себе убежища под землей. В эти темные и опасные времена, когда так много Каинитов были безжалостно вытащены под солнечные лучи и погибли, убежища под холодными камнями ценятся очень высоко.

То, что некогда было простой традицией искать себе ночлег в пещерах, со временем превратилось в настоящий фетиш. Недостаточно просто ночевать под землей; вампир должен быть уверен, что никто не сможет извлечь его из убежища. Поговаривают, что некогда Старцы выстроили огромные подземные гробницы, в которых теперь покоятся, охраняемые толпами гулей, магическими стражами и хитроумными ловушками. В Римскую эпоху под крупными городами часто строились катакомбы, в которых и до сих пор обитают котерии Инконню.

Некоторые кланы, из-за необходимости или по собственной воле, подхватили и развили идею лабиринтов. Носферату скрываются в катакомбах от своих более красивых собратьев. Ласомбра, столь близкие к теням, создаю свои личные лабиринты для отдыха. Каппадокийцы пользуются лабиринтами, оставшимися под выстроенными римлянами городами, и прекрасно чувствуют себя вреди полуразложившихся остовов и холодных камней. Мало кто знает, для чего лабиринты нужны Цимисхам, те же, кто знает, рассказывают о невероятных чудищах и расположенных глубоко под землей камерах, глушащих вопли обитающих в них бедолаг.

Часто лабиринты перестраивают под нужды их владельца, и даже римские катакомбы не остались нетронутыми. Один Ласомбра заявил, что он построил свой лабиринт в соответствии с описаниями Критского лабиринта (правда, никто не знает, поселил ли он у себя Минотавра). Только архитектор и рабочие знают, как именно расположен лабиринт, и умные вампиры убивают или подчиняют рабочих, чтобы гарантировать безопасность.

Лабиринт может быть любого размера, от перестроенных подвалов замка до сети связанных между собой пещер и каверн. Часто в лабиринтах устанавливается такая же защита, как и в наземных обиталищах: опускающиеся решетки, рвы, железные ворота и ямы, утыканные острыми кольями. Эти меры безопасности замедляют продвижение захватчиков и предупреждают вампира о нападении.

В центре лабиринта всегда содержится нечто интересное. Именно там обитатели лабиринта (если такие имеются) создают свои убежища. Некоторые старейшины никогда не выходят на поверхность, опасаясь внешнего мира. Порою лабиринты столь запутанны, что проще бывает запечатать их, превратив убежище в могилу для вампира. Кто знает, что ждет неосторожного Каинита, пожелавшего взломать такой лабиринт…

Легенды полны историй о заброшенных или сокрытых лабиринтах. Заброшенный лабиринт вызывает настороженность у его предполагаемого исследователя – что заставило уйти его прежнего владельца или котерию? Мало кто из Каинитов видел подобные места своими глазами (старейшины не особо стремятся раскрывать свои секреты), поэтому сложно сказать, что из этих рассказов правда, а что – выдумка.

Свод Законов (Lextalionis , талион 3)

Существует и всегда существовала система наказаний для тех, кто нарушает установленные старейшинами правила. Система проста: вампир, нарушивший правила, приговаривается к смерти. Те, кто нарушает законы лена и вызывают гнев старейшин, выслеживаются всеми, кто слышал призыв. Принцип «равного воздаяния» известен как талион, но чаще называется Кровавой Охотой.

Согласно традиции, Охоту может объявить старейший вампир лена, которым обычно является князь. Другие старейшины и даже Служители могут призвать к Охоте, но их зову мало кто последует из опасения прогневать князя. Сейчас князь часто созывает Охоту ради достижения собственных целей. До тех пор, пока большая часть Каинитов в данной местности его поддерживает, противиться такому вызову бессмысленно.

Большинство князей предпочитает править с согласия и при поддержке остальных вампиров лена. Они созывают Охоту ради защиты своих подданных, но не ради стремления показать свою власть, поэтому могут рассчитывать на поддержку. Но порою закон применяется с чрезмерной жестокостью, и кое-кто из князей уже поплатился за это титулом.

Кровавые Охоты

Кровавая Охота – это самое суровое наказание, накладываемое на вампира. Теоретически, любой князь может созвать Охоту на любого не угодившего ему Каинита. На практике все не так просто. Если князь созывает Охоту, он должен быть уверен, что остальные вампиры примут в ней участи – не важно, почему, - иначе Охота провалится, а князь потеряет лицо.

Некоторые князья содержат своеобразную «дружину» из специально обученных гулей или вампиров, задачей которой является преследование тех, против кого была объявлена Охота. Таким дружинникам обычно предоставляются определенные привилегии, часто – в форме денежных выплат, безопасного убежища или лучшего вооружения. Но эта политика имеет и свои недостатки: что будет, если дружина решит пойти против князя? И потом, если власть князя опирается на группку головорезов, то кто же является истинным правителем лена?

В тех местностях, где власть князя слаба или где вся власть сосредоточена в руках котерий – обычно это города – котерии и другие группы вампиров могут объявлять свою Кровавую Охоту. Вампиры группы приговаривают одного или нескольких Каинитов к смерти и самостоятельно проводят Охоту. Обычно местному князю об этом становится известно, но он или слишком слаб, чтобы помешать убийству, или же узнает обо всем слишком поздно.

За Кровавой Охотой, проведенной без разрешения князя, обычно следует вторая, под руководством князя, – на тех, кто посмел нарушить закон. Если князь не в силах наказать тех, кто самовольно объявил Охоту, его смещают или убивают (или те, кто уже ослушался его, или старейшины, которые считают, что пришла пора выдвинуть на первое место нового, более эффективного правителя).

Ордалии

К помощи ордалий прибегают многие князья, когда им надо определить вину или невиновность вампира, обвиненного в преступлении. Преступление может быть любым – от нарушения чужих охотничьих угодий и до пренебрежения одной из Шести Традиций. Иноземные князья и другие старейшины, заподозренные в нарушении закона, обычно не предстают перед судом, а проходят ордалии. Среди князей это считается своего рода любезностью.

Сложность испытания определяет князь. Самые сложные ордалии могут быть смертельно опасными, оставляя обвиняемому мало шансов на успех. Испытания проводятся по-разному, это зависит от решения князя; у многих князей существуют определенные предпочтения в выборе испытаний. Ниже приводятся примеры самых распространенных испытаний.

Поединок. Обычно проводится в том случае, когда истинность обвинения вызывает сомнения. Обвиняемый получает возможность сойтись с обвинителем лицом к лицу. Князья и уважаемые старейшины часто прибегают к этому испытанию, даже в тех случаях, когда вина очевидна (при этом обвиняемый вынужден сражаться с бойцом, выбранным князем).

Существует много разновидностей этого испытания. Дуэль может вестись до тех пор, пока один из бойцов не будет искалечен или не впадет в торпор. Иногда в центр круга помещают кол, бойцы становятся друг против друга; победителем считается тот, кто первым вгонит противника в торпор. Два вампира могут пить кровь друг друга до тех пор, пока один из них не войдет в торпор (иногда при этом один вампир высушивает другого). Поговаривают, что иногда дуэли проводятся с привлечением ментальных способностей и даже магии, если противники владеют ею.

Такое испытание ценится князьями из-за зрелищности. Вампиры из окрестных поселений часто посещают испытания поединком, особенно если обвиняемый пользуется некоторой известностью.

Испытание огнем. Довольно часто это испытание заканчивается смертью обвиняемого. Существует несколько вариантов проверки огнем, некоторые из них опасней, чем остальные. Чаще всего испытание проводится так: вампиры (столько, сколько наберет князь) становятся в две линии друг против друга. Каждый из них держит в руке горящий факел. Обвиняемый должен бежать между рядами, а вампиры при этом бьют его факелами. Иногда обвиняемого могут раздеть догола или намазать маслом. Некоторые князья требуют, чтобы обвиняемый не бежал, а шел между рядами. Переход на бег в этом случае рассматривается как признание вины, после чего следует немедленная казнь.

В другой версии испытания обвиняемого привязывают к деревянному столбу и обкладывают сухим хворостом. Под ногами обвиняемого разводят огонь, сам в этот момент может попытаться сбежать. Этот способ практически всегда заканчивается смертью обвиняемого вампира, если, конечно, князь изначально правильно оценил его силы и возможности.

Испытание зверем. Обвиняемого бросают в яму или запирают в одной комнате с диким зверем, обычно волком или медведем. Хищника до этого несколько ночей морят голодом (и часто превращают в гуля, чтобы он смог привыкнуть к вкусу вампирской крови).

Чтобы доказать свою невиновность, безоружный вампир должен победить животное. Разумеется, вампир, о способности которого повелевать животными известно князю, такому испытанию подвергаться не будет. Как и поединок, это испытание часто становится развлечением для князя и его благородных гостей.

Испытание очищающим светом. Каинит, вынужденный проходить это испытание, запирается в закрытом дворике за несколько минут до рассвета. Он должен продержаться под лучами солнца определенное время (устанавливается князем), затем его освобождает один из княжеских гулей. Иногда обвиняемого приковывают цепями к восточной стене крепости буквально за мгновения до рассвета. Если ему удается сбежать, он признается невиновным.

Обычно это испытание предназначается для тех, кого обвиняют в наиболее серьезных и страшных преступлениях. Считается, что свет способен выжечь вину даже из самой темной души. Некоторые вампиры добровольно подвергают себя такому испытанию, пытаясь очистить свои души. Ходят слухи, что кое-кому удалось через очищение светом вернуть себе человечность.

Прочие наказания

Некоторые преступления (их довольно мало) не наказываются объявлением Кровавой Охоты. Князья не всегда хотят слыть жестокими правителями и созывают Охоты только в случае крайней необходимости. Но князь обязан наказывать правонарушителей, и любое проявление слабости здесь может пошатнуть его власть. Особенно важно это в тех случаях, когда в преступлении обвиняется отпрыск князя или когда преступление совершалось с молчаливого одобрения правителя (например, убийство соперника). Таким преступникам князь может приказать выполнить определенное задание, доказав тем самым свою невиновность. Часто эти задания настолько сложны, что только самые сильные или хитроумные вампиры могут выполнить их.

За обвиняемыми часто наблюдают через Прорицание или же через союзников. На тех, кто решил пренебречь заданием, объявляется Кровавая Охота.

Мир смертных

Общество

Средневековое общество – это общество феодальное, где власть и положение зависят от земельных владений и военной мощи. В Средние века не было такого понятия, как «равенство возможностей». Если вы – выходец из влиятельной семьи, у вас будут неоспоримые преимущества перед всеми остальными. Если ваши родители – крестьяне, вы будете жить в бедности и умрете молодым. Статус мужчины определяется при его рождении. Статус женщины зависит от статуса ее мужа.

Средневековые люди делились на тех, кто сражается, тех, кто работает, и тех, кто молится.

Дворянство

Дворянство – это класс воинов и землевладельцев. Крупная знать владеет землей, мелкопоместное дворянство сохраняет за собой наделы в обмен на военную службу и деньги. Многие дворяне с ранних лет упражняются в военном искусстве и имеют отличную броню и вооружение. Но в повседневной жизни они – управленцы и гражданские чиновники, они управляют своими землями, следят за соблюдением королевских законов, командую гарнизонами, заседают в судах или прислуживают сеньорам в их поместьях.

Некоторые мелкопоместные дворяне едва ли богаче зажиточного крестьянина: у них есть небольшие земельные наделы и определенный статус; в обмен же они обязаны сражаться на стороне сеньора в случае войны. Крупная знать – короли, герцоги и графы – живут в неописуемой роскоши, владеют огромными замками и дворцами и могут пользоваться услугами (и налогами) дюжин и даже сотен мелких дворян.

Между этими двумя группами находятся бароны и богатые рыцари, владеющие замками и укрепленными усадьбами; они могут призвать к себе на службу мелких дворян, но при этом обязаны подчиняться своим сеньорам.

Каиниты, живущие среди смертных дворян, ведут двойное существование. Они вынуждены жить в обществе других дворян и управлять землями и населением своих ленов. Как и смертные, они несут определенные обязанности по отношению к своим сеньорам и вассалам. Но при этом Каиниты не должны забывать и об обязанностях по отношению к своим собратьям, с которыми тоже находятся в иерархических отношениях.

Сложности с исполнением обязанностей смертного сеньора связаны с состоянием бессмертия. Вампир не может появиться перед подданными и сервами днем, все встречи и мероприятия ему приходится проводить ночью. Такая ночная жизнь не может остаться незамеченной, и очень скоро среди смертных начинают распространяться опасные слухи.

Для Каинита, управляющего смертными, лучше всего решать все дела через своих приближенных или гулей. Шериф может следить за соблюдением законов и вершить правосудие, управляющий – заниматься делами поместья. Но если что-то неожиданное случится днем…

Проблема в том, что феодальный правитель сохраняет власть в том случае, если подданные знают его имя и лицо. Если мало кто знает, как выгляди хозяин, его можно обвинить в чем угодно. Но все же не следует допускать россказней о зловещей фигуре лорда, возвышающейся на главной башне замка в холодном свете луны, и его тени, падающей на собравшихся внизу жалких людишек.

Еще одна трудность заключается в том, что приходится соотносить власть в мире людей и в мире неупокоенных. Как герцог будет объяснять свою покорность простому барону, заявившемуся после заката? Если власть Каинита в мире вампиров намного больше, чем в мире людей, как он объяснит своему смертному соседу, откуда у того во владениях взялись гули? И что делать с бандой вампиров-мятежников, которые отказываются говорить с местным правителем, но при этом отвечают на вопросы мелкого дворянина, который по совместительству является князем Каинитов?

Крестьянство

Основная масса населения средневековой Европы – это крестьяне, земледельцы, обрабатывающие поля дворян. Самые удачливые из них – это «вольные люди», арендующие землю у дворян, обрабатывающие свои наделы и платящие сеньорам высокие налоги, подати и сборы. Хуже приходится сервам – крестьянам, которые считаются рабами сеньоров и не владеют ничем, даже собственными телами. Раб платит высокие подати и не имеет права жениться или переселиться в другое место без разрешения хозяина; если раб был ранен или убит, штраф или компенсация выплачивается его хозяину как возмещение за попорченное «имущество».

Хотя социальное разделение смертных мало влияет на вампирское сообщество, все же новообращенным вампирам и тем, кто получил Становление во времена после правления Карломана4, трудно понять, почему некоторые вампиры возвышаются над остальными. Такие вампиры испытывают определенные трудности в общении с теми, кто вышел из низов или обитает среди смертных крестьян. Недавно созданному вампиру, который в мире смертных считается дворянином или церковником, трудно подчиняться приказам того, кто по всем признакам является смертным фермером. Но такова уж природа сообщества Каинитов, и тот, кто не смог к ней привыкнуть, долго не проживет.

Вампиры, живущие среди смертных крестьян, ведут поистине невыносимое существование. Чтобы хоть как-то поддерживать привычный образ жизни, вампиру-крестьянину приходится объяснять свое отсутствие в дневное время, когда все в усадьбе или деревне трудятся. Он должен вместе со всеми ходить к мессе и присутствовать на празднествах, иногда устраиваемых местным правителем для своих крепостных.

Умный Каинит, ведущий жизнь крепостного, может создать из правильно подобранных людей гулей и объяснить свое странное поведение «службой в усадьбе». Нужно контролировать местных сплетников, чтобы ни одно дурное слово не просочилось за пределы деревни, и вовремя пресекать все опасные слухи. Но большинство вампиров, вышедших из крестьян, полностью порывают с прежней жизнью в надежде достичь большего. Зачем хищнику жить так, как живет его жертва?

Смерть и налоги

Подумайте над смыслом слова «налоги» (в Средние века использовался термин «подати»). В 20 веке люди, платящие налоги, рассчитывают на получение каких-либо благ от правительства - это могут быть дороги, уличное освещение, система здравоохранения, социальные выплаты, полиция. Средневековые крестьяне в обмен на свои налоги не получали ничего. Их подати позволяли знати вести безбедное существование и удерживаться у власти. Разумеется, дворяне служили в армии и были основной военной силой, но обычно войны велись ради передела богатств и владений знати, когда одни дворяне защищали свое имущество (крестьян и землю) от посягательств других дворян. Это «несправедливо», но средневековый человек и не ждал, что жизнь будет к нему справедлива, и мало кто из незнатных людей мог хоть что-то изменить в обществе.

Духовенство

Церковь – это уникальная в своем роде и крупнейшая организация Средневековья, пожалуй, важнейшая организация. Церковь управляет университетами и монастырскими школами Европы, она обучает сыновей богатых и знатных людей. Она назначает священников в местные приходы, и со всех кафедр эти священники призывают прихожан подчиняться Богу и смертным господам. Мало кто вне Церкви умеет читать, почти ни у кого нет книг. Монастыри и соборы Европы владеют огромными территориями, они считаются главными покровителями искусств. Более того, от каждого жителя Европы требуется платить дань (десятую часть от всех доходов) во благо Церкви.

Обычно служителями Церкви становятся младшие сыновья богатых крестьян и дворян. Влиятельные церковники (епископы или настоятели богатых монастырей) обязательно должны быть благородного происхождения. Священниками в нищих и отдаленных приходах обычно становятся сыновья крестьян.

Нельзя не отметить то влияние, которое Церковь оказывала на все общество в Средние века. Князья церкви отличаются богатством и могуществом. Они указывают людям, во что тем верить, манят их обещаниями вечной жизни. Разозленный епископ может отлучить человека от Церкви, лишив его надежды на Божью милость; только священник может отпустить человеку грехи. К тому же - что очень важно в мире, населенном вампирами и оборотнями, - Церковь утверждает, что религиозные обряды могут защитить от порождений ночи и всего непонятного.

Даже если бы этого было недостаточно, не стоит забывать, что в состав Церкви входит несколько рыцарских орденов – хорошо обученных воинов, многие из которых вышли из знатных семей, которые живут как монахи, но сражаются во славу Христа и Церкви (или по крайней мере заявляют об этом). Самый известный из них – орден тамплиеров, которые, по слухам, совершают отвратительные, противные христианскому духу оккультные церемонии. Вместе с тамплиерами христианский мир от язычников защищают госпитальеры, тевтонские рыцари и несколько более мелких орденов.

Каиниты, принадлежащие к духовенству, лучше всех защищены от других вампиров и смертных врагов, но за это им приходится платить определенную цену. Объявляя себя верным служителем Господа – пусть только на словах, - вампир получает поддержку и защиту со стороны Церкви, самого влиятельного института Средневековья. Если его противник становится слишком сильным, Каинит может обрушить на него всю силу Церкви. Все, что в этом случае потребуется от вампира, - это сфабриковать подходящее обвинение и подбросить «улики».

Сила Веры тоже позволяет защититься от неугодных собратьев. Хотя многие из смертных церковников слабо верят в Бога, но есть те, чья Вера сильна, и их убежденность может остановить противника, которые вздумал напасть на Каинита в стенах его монастыря или аббатства. Единственное, что надо знать Каиниту, - так это кто из братьев обладает такой верой, чтобы держаться от него подальше.

Но жизнь среди духовенства сопряжена с немалыми опасностями. Иногда она означает прямое столкновение с Истинной Верой. Каинит вынужден ограничивать себя в использовании своих способностей, иначе его могут заподозрить и обвинить в сатанизме. Вампир должен выполнять обязанности клирика, чтобы остальные монахи не упрекнули его в неверии; недостаточная убедительность здесь может быть так же опасна, как и прямая демонстрация силы.

Обнаружение вампиров в рядах духовенства может привести к охоте на ведьм.

Купцы и ремесленники

Купцы и ремесленники в Средневековье не пользуются особым почетом у дворян и Церкви. Погоня за прибылью считается занятием неполезным, даже, пожалуй, позорным. Мастеровые люди (начиная от ткачей и плотников и заканчивая ювелирами и оружейниками) считаются полезными, но не более того.

Ремесленники и торговцы скапливаются в городах, где можно открыть мастерские и лавки. Некоторые из них (чаще всего – крупные торговцы) наживают огромные состояния, а в таких торговых центрах, как Венеция, становятся не менее влиятельными, чем знать.

Каиниты, живущие среди торговцев и ремесленников Средневековья, возможно, обладают наибольшей свободой во всем, что касается их бессмертия. Путешествуя под предлогом торговли, вампир без хлопот находит себе пищу. До тех пор, пока его потребности в пище не превышают разумных пределов, вампир-торговец может жить спокойно и счастливо. Свобода передвижения позволяет ему открыть магазин или найти себе охотничьи угодья в новой местности, если на прежнем месте слишком усилилась конкуренция. Ремесленники и торговцы также могут позволить себе постоянно жить в городах – истинная роскошь для вампира.

Недостатки существования под видом заключаются в некоторой деклассированности профессии. Торговцы плохо вписываются в жесткую схему, состоящую из крестьян, дворян и духовенства. Если Каинит-торговец правит Каинитами-дворянами, ему приходится осуществлять свои полномочия за закрытыми дверьми. Если за ними наблюдают смертные, младший Каинит может отказать торговцу-Каиниту в доверии, предпочтя ему других кредиторов или иноземных поставщиков. Согласно понятиям «стада», такое отношение к торговцу вполне простительно. С наказанием придется подождать до тех пор, пока все смертные не уберутся восвояси.

Женщины в Средние века

Священники, короли и воины – вот что приходит нам в голову при словах «Средние века». Но что там было со второй половиной населения? Какая роль в Средневековье отводилась женщине?

Отношение к женщинам в Средние века было полно противоречий. Грешная Ева и благая Мария – вот две ипостаси средневековой женщины. Хотя женщинам (за редким исключением) не было позволено владеть собственностью, к ним относились с большим уважением, как того требовали законы рыцарства. Женщины редко самостоятельно владели мастерскими, но при этом они трудились наравне с отцами, братьями и мужьями во благо семьи. Среди женщин грамотных было еще меньше, чем среди мужчин, но их роль в создании и поддержании семьи была очень велика.

Элеонора Аквитанская5, Мария Французская6, Кристина Пизанская7, Хильдерагда фон Бинген8 и многие другие женщины, чьи имена со временем были забыты, смогли много достичь. Они были скорее исключением из правил, но сам факт того, что они смогли получить власть и влияние, показывает, что даже в историческом Средневековье женщина могла занимать выдающееся положение.

Иерархия Крови

По сравнению с миром смертных в мире вампиров положение, занимаемое человеком по праву рождения, имеет мало значения. Могущественный древний вампир может дать Становление старухе, прокаженному, ребенку, еврею или сарацину, и горе тому новообращенному вампиру, которые посмеет распространять человеческие предрассудки на своих собратьев-вампиров. В мире, где Химерия, Затемнение или Изменчивость могут мгновенно преобразить ваш облик, любой вампир, проживший достаточно долго, начинает понимать, что оценивать собрата по таким поверхностным признакам, как пол, может быть смертельно опасно. Хотя некоторым новообращенным требуется целый век, чтобы осознать эту идею, но в мире Каинитов женщины считаются равными мужчинам, в особенности среди старейшин. В этом отношении общество вампиров можно считать прогрессивным.

Жизнь среди стада

Большинство людей живут в сельской местности и подчиняются смене времен года. Весна и начало лета тянутся медленно, они наполнены изматывающей пахотой, севом, уходом за скотом и нехитрыми домашними работами. Проводятся церковные праздники, на это же время выпадает долгий Великий пост (месяц перед Пасхой, когда, согласно правилам Церкви, нельзя употреблять мясную и молочную пищу). Люди устраняют ущерб, нанесенный зимой, и засевают огороды.

Позднее лето и осень – время страды (жатвы, уборки сена, сбора винограда и молотьбы) и многих забот (что, если ветер прибьет почти созревший ячмень? Что, если виноград засохнет из-за отсутствия дождей?) Селяне, которые все остальное время года заняты другими работами (ткачи, углежоги, плотники) нанимаются на сбор урожая. В это время даже нищие и бродяги могут найти работу и кое-какую еду.

Зимой люди прячутся по домам, чтобы мастерить нужные в быту вещи, чинить их, молиться и надеяться на то, что вновь придет весна. Убогие крестьянские хижины часто строятся из замазанных глиной и навозом плетней. Сильные морозы губительны для скота и для людей, сильные ветра ломают жилища и дворовые постройки, крысы и насекомые портят припасенное на зиму мясо и зерно.

У тех, кто живет в городах, жизнь более упорядочена, но и ее нельзя назвать легкой. Многие ремесленники каждый день работают от рассвета и до заката, и голод, а не жадность, заставляет их трудиться в воскресенья и праздники. Почти весь свой заработок бедный ремесленник тратит на еду, если же урожай был плохим, этих денег ему может не хватить.

В случае плохого урожая сильнее всего страдают именно города, так как деревенская знать и крестьяне приберегают скудные запасы для себя. Голод приходит в Европу не реже, чем раз в 10 лет. Еще опасней для горожан пожары и болезни, так как все городские строения теснятся на небольшой площади, а между деревянными, крытыми соломой домами прорыты канавы для слива нечистот. Приезжающие в город иноземцы приносят болезни, а беспечность становится причиной пожара.

Чума

Болезни – это основная причина смерти в Средние века. Эпидемия чумы, выкосившая треть Европы, случится нескоро, но и в 12 веке вспышки болезни могут унести жизни жителей целого города. Болезнь передается через кровь и слюну (кашель и чихание), и наиболее отвратительные ее симптомы совпадают с признаками чумы Мортиса.

Многие смерти, приписываемые болезни, на самом деле происходят по вине вампиров. Их жертвы угасают в течение нескольких дней или даже недель, становясь все слабее и бледнее после каждого «приема пищи», поэтому друзьям и родственникам несчастного может показаться, что он страдает какой-то болезнью.

Некоторые группы вампиров, в особенности те, кто пренебрегает Шестью Традициями, часто ищут города, зараженные чумой, а иногда и сами разносят ее. В некоторых случаях за одну зиму погибали целые деревни. Вампиры, как правило, невосприимчивы к болезням смертных, и могут переносить заразу от одного сосуда к другому. Порою вампир, выпивший зараженную кровь, ощущает в себе некоторые признаки заболевания, но болезнь не развивается и с легкостью излечивается.

Сразу после того, как становится известно о начале эпидемии в том или ином городе, туда прибывают целые котерии вампиров, чтобы питаться умирающими и здоровыми. Самые жестокие из Каинитов порою создают свою собственную разновидность чумы и распространяют ее среди людей, чтобы скрыть все следы своих трапез. Но придет время, и эти отвратительные злодеяния будут наказаны.

Медицинская наука только зарождается, и, хотя знать может позволить себе все самое лучшее, даже опытные врачи порою приносят больше вреда, чем пользы. Болезни не признают титулов и богатств. Дворянин может погибнуть на войне или во время путешествия, ведь ему постоянно приходится объезжать свои земли и встречаться с соседями. На него могут напасть бандиты, его судно может потерпеть крушение во время шторма, наконец, он может умереть из-за воспалившейся раны, полученной при падении с лошади, или от простуды, схваченной в непогоду. К тому же довольно часто случаются крестьянские восстания и, хотя эти восстания никогда ни к чему не приводили, в ходе мятежники порою убивают ненавистных им хозяев.

Средневековое мировоззрение

Подавляющее большинство людей в Средние века не верят в равенство, свободу, братство и индивидуальность. Они не верят в науку, исследования и силу человеческого разума. Зато они верят в социальные различия, право сильного и деление общества на сословия. В этом мире считается, что знать была избрана Богом и именно поэтому правит остальными. «Справедливость» этого мира позволяет наказать целое поселение за проступок одного человека (например, можно сжечь деревню за то, что один из ее жителей убил оленя в королевских лесах). В этом мире целый народ – евреи – преследуются за то, что их предки якобы совершили тысячу лет назад.

Место науки и разума в средневековом мире занимают религия и вера. Истинное знание, как учит Церковь, исходит только от Бога и раскрывается в Библии – с помощью Церкви, разумеется.

Религия

Большинство европейцев – христиане, по крайней мере, номинально. Кое-где еще сохранились группы упорствующих язычников, во многих городах проживают иудеи. Единственный оставшийся оплот язычества – это княжество Литовское, язычников можно встретить и среди лопарей далеко на севере, среди племен северной Польши, обитателей острова Мэн в Ирландском море9 и в изолированных горных селениях, разбросанных по Восточной Европе. Во всех остальных местах старые религии сменились христианством.

Средневековая церковь считает, что христианство – единственная истинная религия, призывающая поклоняться истинному Богу. Все остальные религии ложны и потому являются хулой на Бога и служат целям Сатаны. Церковь предлагает людям спасение, основанное на вере в то, что Иисус Христос воскрес из мертвых и теперь восседает на Небесах, даруя жизнь вечную тем, кто следует за ним. Разумеется, церковники утверждают, что следовать за Христом значит не только верить в Него, но и подчиняться Церкви, избегать грехов и, по возможности, совершать добрые дела. К грехам относятся воровство, убийство, насилие, но также гордость, чревоугодие, лень, жадность, занятия колдовством, прелюбодеяние, блуд, содомия и, среди прочего, ростовщичество.

По всей Европе христианство установило свою монопольную власть. Иудеям запрещено проповедовать свою веру, язычников же просто убивают, если они отвергают учение Церкви. Церковь может говорить людям все, что угодно. Порою люди понимают религиозные доктрины по-своему, и тогда они объединяются в еретические секты, но при этом не перестают быть христианами. Они могут не соглашаться с тем или иным положением вероучения (например, могут считать, что Церковь должна отказаться от собственности, или что священники имеют право вступать в брак, или что только бедные спасутся), но они признают основы: есть Бог, Иисус Христос – Сын Его, и есть Дьявол.

Средневековому человеку практически невозможно признать, что Бога не существует. Агностицизм и атеизм покажутся бредом или страшной нелепостью – если, конечно, кто-то до них додумается.

Каинова ересь

Еретическая секта каинитов10, основанная в 413 году византийским священником Прокопием, оказала сильное и неоднозначное влияние на общество смертных. Ересь, якобы основанная на отрывках Книги Нод, найденных в пещере на берегу Мертвого моря, объединила эсхатологические (т. е., относящиеся к концу света) мотивы Библии и мифы Книги Нод и создала традицию, одновременно пугающую и славную.

Учение секты основывалось на утверждении, что из двух сыновей Адама именно Каин был любимцем Бога и что метка у него на челе на самом деле свидетельствовала о благосклонности Творца. Если бы Господь и вправду был недоволен убийством Авеля, Он тут же уничтожил бы Каина. Сохранив Каину жизнь и наложив на него знак, Господь молчаливо одобрил убийство. Таким образом, Каин и все его потомки отмечены Богом, и потому их следует почитать, как ангелов.

Изначально распространение ереси ограничивалось несколькими монашескими скитами да кучкой фанатиков, но затем она продвинулась на запад вслед за армиями императора Юстиниана11, воевавшими на Итальянском полуострове. Она смогла закрепиться в Риме после изгнания ариан12 и широко распространилась среди служителей Западной церкви. В результате еретики, закрепившиеся в Восточной и Западной церквях, отвлекали внимание верующих и святых от своих «ангелов».

К 879 году ересь каинитов была формализована и до сих пор сохраняется в практически неизменной форме. Учение признает большую часть персонажей, символов и практик католического и православного христианства, основная разница заключается в отношении к причастию.

Как можно предположить, Кровь и Тело Господне на причастии у каинитов не заменяются на облатки и вино. Вопрос о пресуществлении гостии в настоящую плоть Христову никогда не поднимался в ходе религиозных споров среди каинитов. Придя к выводу, что кровь и плоть Каина сохраняется и у его потомков, священнослужители и верующие (ересь каинитов сильно распространена среди мирян) причащаются кровью вампиров.

Разумеется, настоящую кровь вампира порою трудно найти, и самые отсталые из приходов заменяют ее кровью животных, а то и детей. Именно действия одного такого прихода в Остии13 и привели к тому, что в 754 году секта наконец была обнаружена и предана анафеме, но к тому времени ересь распространилась слишком широко, чтобы можно было просто уничтожить всех ее носителей. И смертные, и Каиниты отнеслись ко всем этим пафосным безобразиям с презрением, первые – по вполне понятным причинам, вторые - потому, что им показалось оскорбительным сравнение с кучкой каких-то безумцев. Еретики принесли вампирам больше вреда, чем дюжина охотящихся Гангрел, попавших в пределы города.

Многие Каиниты знают о существовании ереси и активно ее поддерживают. Он с радостью отдают част своей крови, нужной для проведения ритуалов, ведь это позволяет им создавать целые отряды фанатично преданных гулей. Такое сотрудничество часто заканчивается тем, что весь приход приносит вампиру Клятву Крови. В результате ересь каинитов раздробилась на множество мелких сект, сплотившихся вокруг выбранного вампира.

Именно раздробленность мешает ереси каинитов приобрести влияние на Церковь и Европу в целом. Между отдельными группами еретиков часто вспыхивают ссоры, так как сектанты уличают друг друга в поклонении меньшему источнику Божьей благодати. Их затуманенные мозги отказываются понимать, что они стали всего лишь пешками в разборках двух Каинитов.

Еретики-каиниты встречаются и в Ватикане и в крупных аббатствах, хотя здесь ересь проявляется не так сильно. Мало кто из них привязан узами Клятвы к одному вампиру, так как вокруг хватает вампиров, готовых послужить источником крови для причастия. Еретики используют свое влияние, чтобы защищать положение и имущество тех, кому они служат, и искажают доктрины и меняют политику в угоду Каинитам. Каждый из них носит серебряное кольцо с фразой из Бытия 4:15 (Всякому, кто убьёт Каина, отмстится всемеро) или с символами I: IV: XV. До тех пор, пока его принадлежность к секте не раскрыта, еретик имеет немалое влияние на политику Курии и решения папского двора.

География

В Средние века Европа была поделена между несколькими могущественными королевствами. Самое крупное государство Европы – Священная Римская Империя, занимающая территорию современной Германии, северной Италии и части западной Франции. Сейчас Империя охвачена гражданской войной между двумя соперничающими претендентами на трон, Отто Брауншвейгским14 и Филиппом Швабским15. На самом деле Империя состоит из множества мелких герцогств; герцоги приносят императору присягу, но управляют своими землями как суверенные монархи, и вражда между ними часто рвет империю на части.

Английский король (сейчас – Ричард Львиное Сердце) правит землями Англии, Уэльса, северной Франции и (теоретически) Ирландии. В 1199 Ричард погибает в сражении и ему наследует его злокозненный брат Джон (Иоанн). Французское королевство, которым правит Филипп II Август16, на тот момент является, возможно, самым могущественным королевством Европы с совершенной системой управления; оно постоянно растет за счет захвата принадлежащих Англии земель на севере Франции. Константинополь, в котором царит император Алексей III18, распространил свою власть на территорию современной Турции (мусульмане предъявляют на нее свои права), Сербии и Греции.

На окраинах Европы есть и другие королевства и княжества: Венгрия, Польша, королевство Иерусалимское (на самом деле находится на Кипре, так как Иерусалим захватили арабы) и Шотландия, Киевская Русь и Болгарская «империя». Несколько небольших королевств расположено на Иберийском полуострове, Ирландия поделена на четыре части, каждая со своими правителями; можно также упомянуть швейцарские кантоны и Датское королевство. В Европе сохранился оплот язычества, все еще сопротивляющийся натиску христианства, - княжество Литовское и земли на побережье Балтийского моря.

Самым могущественным человеком Европы по праву можно назвать Папу Римского. Он управляет своим собственным княжеством в центральной Италии, включая город Рим, но важнее всего то, что он является главой Церкви во всей Западной Европе. Земные королевства поделены между соперничающими монархами, Папа же является представителем высшей духовной власти, под юрисдикцию которого попадают все королевства. Кое-кто готов утверждать, что Папа, как представитель Христа на Земле, имеет право решать любые вопросы, и поэтому светские государи должны склониться перед ним. В 1198 году умер папа Целестин III, и на папский престол взошел проницательный и властный Иннокентий III.

Закон и порядок

В средневековой Европе нет полиции или организаций, следящих за соблюдением закона. Вместо них существуют отдельные люди и группы людей, поддерживающие мир и порядок.

Стражники или отряды солдат стоят у городских ворот, прогоняя прочь прокаженных и известных преступников и СОБРа подати с проезжающих мимо торговцев. В каждом городе имеется стража. Обычно легковооруженные стражники ходят группами по два-четыре человека; они патрулируют улицы в поисках преступников, бродяг и признаков пожара. Обычно они ходят пешком, хотя в крупных городах может быть и конная стража. В маленьких городах бывает лишь несколько стражников. Крупные города поделены на кварталы, и в каждом из них своя стража.

Правитель города (мэр, магнат или назначенный королем дворянин) обычно имеет в подчинении небольшой отряд солдат – не обычных головорезов и наемников, но умных, проницательных людей, которым можно доверить проведение расследования и поиск преступников в самом городе и за его пределами. У крупной знати под началом может быть несколько отрядов, занимающихся выслеживание нарушителей. В сельской местности такие отряды на службе у дворян являются чуть ли ни единственной силой, поддерживающей закон, и часто дворяне злоупотребляют этой властью.

Любой горожанин, ставший свидетелем преступления, обязан звать на помощь. Он должен кричать, свистеть и преследовать нарушителя, вовлекая в погоню всех окружающих. Все, услышавшие призыв о помощи, должны присоединиться к погоне, если только их не удерживают от этого неотложные дела. Человек, проигнорировавший крики о помощи, может быть приговорен к уплате штрафа.

Набор преступлений в Средние века весьма широк: от причинения беспокойства, продажи контрабанды и нарушения норм морали (например, посещения борделя в пределах городских стен) и до воровства и убийства. Преступления, подразумевающие богохульство, расследуются силами Церкви. Крупные преступления (например, поклонение дьяволу или использование сверхъестественных сил) иногда требуют привлечения специальных следователей – инквизиторов. Это хорошо образованные, умные люди, назначенные местным епископом для расследования преступления против Господа. Они не могут наказывать правонарушителя, но их настолько уважают (или боятся), что одного их слова бывает достаточно для ареста и казни преступника.

Личная безопасность

Смертные часто носят кинжалы или ножи. В большинстве местностей закон требует, чтобы у людей по домам хранились луки или копья для защиты города в случае нападения, но постоянно носить с собой такое оружие, как правило, запрещено. Стражники на воротах и ночные патрули вооружены мечами и булавами, более серьезное вооружение встречается только у дворян и профессиональных солдат.

Солдаты вооружены мечами или копьями и щитами, иногда – луками или арбалетами. Дворяне могут носить при себе целый комплект оружия: мечи, кинжалы, пики и щиты, плюс полная броня, но в повседневной жизни они в полном вооружении не ходят (только в случае опасности или войны).

Замки дороги и встречаются редко, к тому же по нашим меркам они очень ненадежны. Обычно ставни и двери запирают изнутри при помощи деревянных брусьев. Богачи могут позволить себе вставить в окна стекла, но чаще всего люди вставляют в окна пропитанную жиром ткань и плотно закрывают их на ночь ставнями. Закрытое окно или дверь нельзя открыть снаружи, разве что при помощи грубой силы, но при этом обезопасить здание можно только в том случае, если хоть кто-то из людей находится внутри.

Обычно перед тем, как ложиться спать, люди закрывают все окна и двери. Магазины и мастерские запираются точно так же, как и жилые дома; многие ремесленники и торговцы живут рядом или над лавками и мастерскими. Очень редко люди выходят из дому по ночам. У некоторых дворян имеются отряды стражников, патрулирующих по ночам замок, но чаще всего люли пользуются такими «системами безопасности», как сторожевые собаки и стаи гусей. Каинитам не стоит недооценивать этих животных. Собака может быть не слабее волка (многих из них выводили для охоты на волков, другие способны загрызть медведя или преследовать крупного оленя), гуси же способны поднять невообразимый шум.

Средневековые предрассудки

Средневековые люди знают: вампиры существуют. Они пересказывают истории и легенды о ходячих мертвецах, о людях, которые приобрели бессмертие, но не могут выносить солнечного света, о чудовищах и уродах, которые едят человеческое мясо и пьют кровь. Эти истории не отличаются большой достоверностью, часто в них вампиров путают с другими существами. Но как бы ни представляли себе люди вампиров, они знают, что вампиры есть, и боятся их.

Истории повествуют о восставших из гроба, которые запугивают своих соседей и родственников. Часто этих тварей представляют в виде диких животных (вампиры похитрее стараются не привлекать к себе внимания) или привидений (легенды о призраках перемешались с преданиями о вампирах). В вампирских историях не всегда упоминается кровь, которую пьют ночные твари – в конце концов, вампиры умеют удалять следы своих трапез, - но в целом бессмертные изображены верно.

Гули обычно считаются людьми, «одержимыми» злыми духами, и их редко связывают с вампирами. Самих Каинитов тоже считают злыми духами, вселившимися в тела мертвых. Проявления сверхъестественных способностей вампиров, называемых Дисциплинами, лишь подтверждают веру в то, что Каиниты – демоны или служат демонам.

Старые знахарки и священники могут посоветовать средства борьбы с вампирами. Считается, что чеснок, желуди и ветки боярышника могут отогнать вампира. Говорят, что неупокоенные не могут переступить через линию, начерченную солью или святой водой. Распятие или молитвы святого человека могут удержать их на расстоянии; вампиры не могут переступить через порог жилища, не получив приглашения.

Способы уничтожения вампиров отличаются жестокостью и эффективностью. Самые распространенные из них – это вырвать у вампира из груди сердце или предать его тело огню. Кое-кто, лучше знакомый с Каинитами и их обычаями, может посоветовать и другие способы. Некоторые искренне верующие священники, например, могут посвятить всю сою жизнь борьбе с «отродьями Сатаны» (в число которых входят вампиры; такие люди тщательно собирают любые сведения о своих противниках.

Охотники и жертвы

Хотя вампиры считают себя последним звеном в пищевой цепочке, у них немало опасных врагов. Часто противники действуют под прикрытием, хитростью, и вампир, попытавшийся убить того, у кого есть надежное средство против неупокоенных, быстро поймет, что не все проблемы в этой жизни можно решить грубой силой.

Храмовники и рыцари-монахи. Эти враги вдвойне опасны – силой своих мечей и властью стоящей за их спинами Церкви. Они могут поднять горожан против «слуг Люцифера» - реальных или мнимых, - а это угрожает жизни для любого Каинита, оказавшегося на их пути.

Смертные правители. Хотя вампиры часто недооценивают людских правителей и власть имущих, все же в некоторых случаях эти люди могут причинить неупокоенным много неприятностей.

Другие вампиры. Большая часть споров и недоразумений разрешается интригами, но все же смертельные схватки между вампирами – не такая уж редкость. Если местный князь будет вынужден вершить правосудие, у нарушителей закона могут возникнуть крупные неприятности.

Мифические чудовища. Их редко видят, но они – одни из самых опасных врагов вампиров. К счастью, они обитают в далеких местах, куда люди попадают нечасто, - а значит, и вампирам там делать нечего.

Демоны и сатанисты. Служители Ада порою опаснее для вампиров, чем служители Небес. Их разумные доводы и сочувственные разговоры разят вампиров в самое сердце. В конце концов, кто из врагов опасней: тот, кто нападает в открытую, или тот, кто заманивает тебя к себе, искушая чудесами?

Оборотни. Эти меняющие форму создания – старинные враги вампиров. Путешествие через леса, которые они считают своими владениями, грозит большими бедами, так как их ненависть к вампирам граничит с безумием.

Маги. Их чары сильны, но многие из магов физически слабы. И все же только глупому новообращенному придет в голову сомневаться в возможностях магов. Хотя колдовство, известное большей части населения, ограничивается излечением оспы и предсказанием будущего, могущественные волшебники, по слухам, могут заставить солнце сиять среди ночи и поражают противников молниями, находясь за несколько лиг от них.

Призраки. Согласно легенде, эти неупокоенные души умерших обречены скитаться по Земле до Судного дня. Не все из них обладают возможностью воздействовать на мир живых, но те, кто обладает, могут подчинить себе даже камни и ветер. Большинство из них хочет отомстить за перенесенные в жизни страдания, но в историях рассказывается и о сумасшедших призраках, стремящихся уничтожить мир живых.

Феи. Дикие и непредсказуемые, феи могут как помочь, так и навредить Каиниту. Смертные знают, что нельзя принимать от фей дары и пищу, но все же ходят слухи, что одна капля крови феи может наделить невероятными возможностями, доставить неизъяснимое наслаждение… или вызвать жуткую агонию.

1 — римская провинция, занимавшая часть территории современной Румынии.

2 — (фр.) живая картина

3 — (лат. talio — от talis в значении «такой же» — наказание, равное по силе преступлению) — древний обычай, регулировавший взаимоотношения между кровнородственными объединениями на основе равенства в оскорблении и обязывавший ограничиваться в воздаянии ущербом, точно соответствующим повреждению. Классической считается ветхозаветная формула талиона: «душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу» (Втор 19,21). Генетически талион выступает как кровная месть, которая является одним из отличительных признаков рода.

4 — Карломан I (751 – 4 декабря 771, годы правления 24 сентября 768 - 4 декабря 771 ) - к ороль франков, сын Пипина Короткого, правитель Бургундии, Алеманнии и Южной Австразии.

5 — Элеонора (Алиенор, Альенора) Аквитанская (ок. 1122 — 31 марта 1204) — герцогиня Аквитании и Гаскони (1137—1204), графиня де Пуатье (1137—1204), королева Франции ( 1137-1152), супруга французского короля Людовика VII, королева Англии ( 1154 - 1189), супруга английского короля Генриха II Плантагенета, одна из богатейших и наиболее влиятельных женщин Европы позднего Средневековья.

6 — Мария Французская (Marie de France), первая французская поэтесса, жила во второй половине XII века в Англии, при англо-норманнском дворе Генриха II Плантагенета и Элеоноры Аквитанской, одном из самых блестящих дворов Западной Европы в Средние века

7 — Кристина Пизанская (1364-1430) - одна из немногих женщин – “дочерей образованных отцов” - писавших от лица женщин и в защиту прав женщин в средние века, была поэтом, писательницей и историком при дворе короля Франции Карла V I в конце XIV-начале XV вв. Ее считают “первой профессиональной писательницей Франции, первой женщиной, которая зарабатывала на жизнь своим профессиональным – писательским – трудом”.

8 — Хильдегарда Бингенская (1098 — 17 сентября 1179, монастырь Рупертсберг под Бингеном) — немецкая монахиня, настоятельница монастыря в долине Рейна. Автор мистических трудов, религиозных песнопений и музыки к ним, а также трудов по естествознанию и медицине, почитается как святая, хотя формально не была канонизирована.

9 — Часть Атлантического океана, граничит к северу с Шотландией, к западу — с Ирландией, к югу — с Уэльсом и к востоку — с Англией. На юго-западе переходит в канал св. Георгия, на севере — в Северный канал и через них соединяется с океаном.

10 — Каинова ересь (каиниты) - гностическая секта середины II века, отделившаяся от офитов или (по версии Иринея) от школы Валентина. По сообщению Иринея, ее приверженцы поклонялись Каину, наделенному, по их мнению, сверхъестественной и к тому же злой силой; они отрицали крещение.

11 — Юстиниан I Великий (482 - 565).

12 — Александрийский священник Арий учил о неравенстве Сына Божия с Богом-Отцом. После долгих споров на вселенском соборе в Никее ( 325 г.) и в Константинополе (381) был установлен церковный догмат о единосущии Бога-Отца и Сына и составлен символ веры. Арий еще в 318 г., после собора в Александрии, был лишен сана и отлучен от церкви епископом Александром, но у него уже было много последователей в народе. С этих пор начинается продолжительная борьба обеих партий, причем вначале торжествует партия Ария (325-355), позднее их противники (355-381).

13 — Торговая гавань и военный порт в устье р. Тибр в 25 км от Рима; славилась соляными промыслами. При императоре Траяне Остия была реконструирована; после перенесения столицы из Рима в Константинополь порт потерял свое значение.

14 — Отто (Оттон) Вельф, герцог Брауншвейгский ( 1175 - 19 мая 1218), император Священной Римской Империи в 1209 – 1218 гг.

15 — Филипп Швабский (род. до 1178 – ум. 1208), германский король и герцог Швабии, младший сын императора Фридриха I Барбароссы.

16 — Ричард I Львиное Сердце (1157-1199) — английский король из династии Плантагенетов. Сын короля Англии Генриха II Плантагенета и его жены, герцогини Элеоноры Аквитанской.

17 — Филипп II Август Завоеватель (21 августа 1165 — 14 июля 1223) — король Франции (1180 — 1223), сын короля Людовика VII Молодого и Адель Шампанской. Присоединил к Франции землю Лангедока, инициировал альбигойские войны.

18 — Алексей III Ангел - Византийский император в 1195-1203 гг.

Вернуться к оглавлению книги «Вампиры: Темные Века»{jcomments off}

Глава 1: Вавилонская башня

Информация о материале

Категория: Маскарад

{jcomments off}Глава 1: Вавилонская башня

Книга первая: Плоть и кровь

Разве мог я знать, что Господь уготовил мне?

Что этот мир, как не долина тьмы,

Где, словно странники, блуждаем мы?

Для отдыха нам смерть дана от бога.

- Кентерберийские рассказы. История рыцаря, Джефри Чосер2

В лето Господа нашего 1148 я, вооружившись мечом и щитом, отправился к Эдессе. Я был безграмотен и необразован и верил, что понимаю все, что есть под Небом, и постиг все тайны мира и людей. Я был молод.

Задолго до того, как наша потрепанная армия достигла восточных пустынь, мы начали враждовать друг с другом. Вожди Второго крестового1 похода постоянно ссорились, и мусульмане разбили нас еще до того, как мы добрались до места. Мне повезло – я выжил. В небе кружили вороны.

Я возвращался домой и нес с собой меч, который лишь однажды отведал крови, крови 15-летнего юноши, выскочившего на меня с копьем. Я устал, но мне еще хватало сил для того, чтобы отбирать или воровать еду. Я нес меч, как носят шрам, и мало кто на моем пути осмеливался бросать мне вызов. Вера моя ослабела, я стал старше. Мне казалось, что все испытания, отпущенные на мой век, остались позади. Я убивал. Я снова мог сделать это, поэтому грядущие дни меньше страшили меня.

Действие игры «Вампиры: Темные Века» разворачивается в конце XII века в средневековой Европе – Европе более неприглядной и страшной, чем та, что описывается в остальных частях «Мира Тьмы». Описанный нами мир позднего Средневековья практически полностью повторяет реалии настоящего двенадцатого века, поэтому дополнительную информацию по игре вы с легкостью найдете в местной библиотеке или книжной лавке.

Хотя действие игры в основном приурочено к XII веку, вы можете перенести события своей хроники в любой удобный для вас период. Информация, содержащаяся в книге, затрагивает практически весь период Средневековья, вплоть до раннего Возрождения; в зависимости от периода меняются только технологии и уровень развития. Впрочем, не стоит строго придерживаться существующей хронологии и исторических описаний – это ваша игра и вы вольны поступать по своему разумению.

Игроки, знакомые с линейкой «Вампиры: Маскарад», обнаружат в этой книге как уже известные, так и совершенно новые факты и описания. XX и XII века разделяет целая эпоха, и не стоит думать, что все в этом мире осталось неизменным.

Ролевая игра

«Вампиры: Темные Века» - это не только игра под руководством Рассказчика, но и ролевая игра. Участники не просто рассказывают свои истории, но отыгрывают их, примеряя на себя личину того или иного персонажа. Это не обязательно подразумевает актерскую игру, но все же предполагает некоторое вхождение в роль.

Ролевая игра – это своеобразное сочетание импровизации, актерства и следования правилам, изложенным в книге и обязательным для всех, участвующих в хронике. Вспомните, как вы играли в детстве: вы воображали себя рыцарем в сияющей броне или индейцем на тропе войны. Это была ролевая игра. Каждый раз, сражаясь с драконами на заднем дворе или возглавляя банду в набеге, вы участвовали в ролевой игре. Эти игры были частью вашей жизни; теперь же вы знаете, как они называются. К тому же, далеко не все, что мы делаем в детстве, можно назвать ерундой: примеряя на себя образ других людей, пусть даже на короткое время, мы учимся лучше понимать окружающих и себя самих.

Разумеется, мы далеко ушли от того, чтобы прятаться за качелями и с пеной у рта выяснять, что же быстрее: стрела или пуля из револьвера. Поэтому и были созданы правила, позволяющие структурировать и оформлять рассказываемые истории. Приведенные в Шестой главе основные правила позволяют решать возникающие конфликты и определять характеристики задействованных в игре персонажей.

В «Темные Века» лучше всего играть небольшой компанией, максимум – пять человек. Эта игра требует слишком сильного личного вовлечения, чтобы доставить удовольствие в большой компании. Если игрокам приходится бороться за внимание мастера, загадка и очарование игры теряются. По нашему мнению, идеальная группа для такой игры – это Рассказчик и три игрока.

Рассказ

«Вампиры: Темные Века» несколько отличаются от тех игр, к которым вы привыкли. Прежде всего, в ней нет карт и столов. Во-вторых, один из игроков обязательно становится Рассказчиком – тем, кто придумывает истории и управляет ими. Рассказчик описывает события, произошедшие в результате действий или слов игроков, он определяет, удалось ли персонажам задуманное или нет, страдают они или радуются жизни, живы они или нет. Это налагает на Рассказчика определенные обязательства и ограничения, но и приносит ему удовлетворение, так как именно он является создателем мира фантазий для игроков.

Первая обязанность Рассказчика – убедиться, что игроки хорошо проводят время. Чтобы добиться этого, надо рассказывать хорошие истории. Но, в отличие от обычных рассказчиков, мастер не просто рассказывает истории: он создает скелет истории и позволяет игрокам, вжившимся в роль, нарастить на него плоть. Должен сохраняться баланс между рассказом и управлением, игрой и историей. Иногда мастер описывает окружающую обстановку или события (например, в том случае, если персонажи спят), но чаще всего ему приходится решать, что последовало за словами и действиями персонажей – и решение это должно быть быстрым, беспристрастным и логичным.

В качестве Рассказчика вы применяете и трактуете правила, но не забывайте и о втором аспекте своей должности – игрокам должно быть интересно. Данная книга призвана помочь вам в создании интересной игры. Она не облегчит обязанности Рассказчика, но поможет вам исполнить их наилучшим образом.

Более подробно обязанности Рассказчика рассмотрены в Восьмой главе.

Игроки

Большая часть людей, участвующих в игре, будет не Рассказчиками, но игроками, вошедшими в образ центральных персонажей истории. На игрока возлагается меньше обязанностей, чем на Рассказчика, но при этом от него требуется больше внимания и усилий.

В качестве игрока в «Вампирах: Темные Века» вы примеряете на себя образ вампира, или Каинита, придуманного вами, и отыгрываете его на протяжении всей хроники. Жизнь вашего персонажа зависит от вас, так как именно вы решаете, как он ведет себя и что говорит. Ваши слова – это слова вашего персонажа, за исключением вопросов к Рассказчику и описания действий. Рассказывая другим игрокам о действиях персонажа, вы становитесь частью развивающейся истории.

Игрок пытается поступать так, чтобы его персонаж преуспел, иными словами «победил в игре». Это очень важный элемент игры, так как именно он позволяет создать напряжение и привлечь внимание к особо важным моментам.

Очень часто после описания «вашего» действия вам придется бросать кубики, чтобы выяснить, удалось ли вам задуманное или нет. Характеристики вашего персонажа, ваши слабые и сильные стороны влияют на выполнение вами тех или иных действий. Действия – очень важный элемент игры, так как именно они позволяют персонажам менять мир вокруг себя и влиять на ход истории.

Персонажи – основная часть истории, так как именно вокруг них строится весь сюжет; без персонажей нет истории. Именно персонажи, а не указания Рассказчика, позволяют истории развиваться.

В какой-то мере вы одновременно являетесь игроком и Рассказчиком, вы можете предлагать свои идеи по поводу истории, мастер же может принять их или отвергнуть. В конец концов, важнее всего сама история, а не ваш отдельный персонаж. Персонаж – это инструмент, позволяющий создать хорошую историю.

Персонажи

Можно сказать, что все мы – персонажи, состоящие из привычек и воспоминаний, навыков и приобретенного опыта. Все, чем мы являемся, все, что мы пережили, отражается на наших словах и поступках. Но в процессе игры нам предлагается на время отказаться от собственных воспоминаний и образов и примерить чужие. Этот захватывающий эксперимент позволяет нам приобрести опыт, недоступный нам в обычной жизни. В конце концов, кому из нас доводилось прогуливаться по зубчатым стенам замка или мчаться на охоту в предрассветной дымке?

В этом-то и заключена основная прелесть ролевой игры: притворяясь кем-то еще, мы можем достичь невозможного. Основная же сложность ролевой игры заключается в создании правдоподобного персонажа.

Ваши персонажи частично будут копировать вас. Это неизбежно, так как если в них не будет ничего от вашей жизни, вы не сможете вдохнуть жизнь в них. С другой стороны, хороший персонаж не должен просто повторять вас. Каждый день вы остаетесь самим собой, так почему бы не стать кем-то еще, когда есть такая возможность? Чтобы создать правдоподобного персонажа, ему нужно придать воспоминания и побуждения, которыми он будет руководствоваться, придумать ему мечты и мелкие странности, которые сделают персонажа чем-то большим, чем просто вашим отражением. Каждый персонаж – уникальное сочетание вашего опыта и вашей фантазии.

Персонажей «Темных Веков» создавать довольно просто. Чтобы проработать все Характеристики и основные показатели, требуется всего лишь несколько минут. Куда больше усилий потребуется для превращения набора слов и цифр в живого, дышащего персонажа. Вам придется немало потрудиться, чтобы своей фантазией оживить придуманное вами существо. Доктор Франкенштейн без особого труда собрал своего монстра из частей трупов, но приложил немало усилий, чтобы вдохнуть в него жизнь.

Более подробно процесс создания персонажей описан в Пятой главе.

Котерия 3

Подразумевается, что все персонажи будут союзниками и на протяжении истории будут действовать в команде. Это не значит, что они повсюду будут ходить только все вместе, но они будут, в случае чего, прикрывать друг другу спины; у них будут общие амбиции. Такие группы вампиров, называемые котериями ( coterie), можно встретить повсюду, от самых убогих трущоб и до коридоров власти. В обычном случае котерия, составленная из персонажей игроков, будет объединять в себе всех молодых вампиров округа, если только речь не идет о таких крупных городах, как Венеция или Константинополь. Если вампиры были вынуждены объединиться под влиянием общих интересов, для защиты от общего врага или просто в целях выживания, они быстро заметят, что вместе им проще защитить себя. Молодой Каинит в одиночку столкнется с куда большим числом трудностей, чем в группе; именно от группы рано или поздно будет зависеть ваш персонаж. Именно котерии объединяют персонажей и позволяют им работать вместе на протяжении всей истории

Победители и проигравшие

В игре «Вампиры: Темные Века» нет одного-единственного победителя, так как поражение всех остальных игроков не является целью игры. Чтобы победить, вам придется сотрудничать с другими игроками. Так как это игра-рассказ, один человек просто не может стать победителем. Скорее уж, он проиграет, так как очень сложно удержать персонажа от постепенного сползания в безумие. Основная задача в игре – продержаться как можно дольше и получить как можно больше впечатлений от существования на грани трагедии.

Единственный показатель успеха в игре – выживание персонажа. Если у персонажа имеется какая-либо цель, например, месть, то достижение этой цели тоже считается победой. В конце каждой истории персонажи что-то приобретают или теряют. Если персонажи узнают, что предполагаемый убийца – вампир, и им удается остановить его, то можно считать, что они «выиграли». Если же им не удается выяснить, кто стоит за убийствами (не говоря уже о том, чтобы прекратить их), то они проигрывают, хотя сами могут узнать об этом слишком поздно.

Чтобы достичь хотя бы частичной победы, персонажам приходится сотрудничать. Они оберегают друг друга и доверяют партнерам. Мир позднего Средневековья настолько опасен, что выжить в нем без надежных друзей практически невозможно.

Помощь в игре

По большей части линейка «Вампиры: Темные Века» предназначена для игры за столом. Хотя для нее не требуется особая доска, все же для использования некоторой части реквизита нужна ровная поверхность. Вам потребуются кубики, карандаши и бумага, а также копии листа персонажа. Используются 10-гранные кубики, которые можно найти в любом магазине игровых принадлежностей. Рассказчику может понадобиться бумага для набросков обстановки (чтобы понятней описать ее игрокам), а также другой реквизит, по мере необходимости предъявляемый игрокам (рисунки, свечи, шарфы – все, что может оживить игру).

Отыгрыш «в живую»

Живой отыгрыш может стать самой захватывающей и интересной частью игры «Вампиры: Темные Века». Отыгрыш напоминает игру актеров в театре: игроки разыгрывают эпизоды, придуманные и озвученные Рассказчиком. Это повышает напряжение в игре и позволяет приобрести ценный опыт.

Обычно игроки проговаривают все слова персонажей и описывают их действия. При «живом» отыгрыше игроки на самом деле выполняют приписываемые персонажам действия (в разумных пределах) и произносят нужные слова. Они встают, ходят по комнате, читают письма, пожимают друг другу руки, бросаются к окну, чтобы посмотреть, что там происходит. Воображение при этом не теряет своей значимости; Рассказчик может в любой момент прервать отыгрыш, чтобы описать ситуацию или обстановку.

При таком отыгрыше кубики не используются; применяются специальные правила, приведенные в линейке Mind’ s Eye Theatre от White Wolf. По большей части все решения принимаются в процессе отыгрыша. Рассказчик учитывает характеристики персонажа, когда принимает решение об успешности того или иного действия (например, взлома замка). Также Рассказчик отвечает за действия персонажей, которыми сам управляет в течение игры.

Правила

Чтобы «живая» игра проходила гладко и безопасно, требуется соблюдать некоторые правила. Эти правила относятся ко всем играм, подразумевающим «живой» отыгрыш. В первую очередь следует позаботиться о безопасности.

- Никаких прикосновений: игрок не должен бить или толкать другого участника игры. Никакого отыгрыша сражений – исход всех схваток решается бросками кубиков. Если игроки или помощники мастера слишком увлеклись отыгрышем и вошли в роль, Рассказчик может объявить перерыв и напомнить о правилах. Игроков, постоянно нарушающих правила, можно удалить из игры; действие можно перенести на стол и решать все вопросы с помощью кубиков.

- Никакого оружия: если реквизит подразумевает применение его на другом игроке, его нельзя использовать. В игре не допускается использование настоящего оружия или его хкетов. Помните о первом правиле!

- Игра ведется в пределах дома или отведенной для игр территории. Убедитесь, что все, кто находится на данной территории, понимают, чем вы в данный момент заняты. Не следует пугать случайных прохожих своими действиями и словами. Если игра проводится за пределами дома, убедитесь, что она не мешает никому из посторонних.

- Умение вовремя остановиться: когда мастер объявляет перерыв, все действия немедленно прекращаются. Слово мастера – закон (особенно во время «живого» отыгрыша).

Становление

Момент, в который человек становится вампиром, незабываем, так как это процесс весьма болезненный и травмирующий. Вампир создается тогда, когда другой вампир выпивает всю его кровь, тем самым убивая его. Но прежде чем наступит окончательная и бесповоротная смерть, сир пронзает себе кожу и вливает некоторое количество крови в рот жертвы. Это пробуждает жертву, которая начинает пить из открытой раны на теле сира. Все, что требуется для преображения, – это отсутствие собственной крови и малая толика крови сира.

Большинство вампиров принадлежат к родовому древу своего сира и, следовательно, к его клану. Принадлежность к тому или иному клану определяет, какими Дисциплинами владеет вампир в начале игры, а также его слабые стороны. Часто персонажи, принадлежащие к одному клану, помогают друг другу и являются союзниками, хотя так происходит не всегда.

На протяжении следующих лет и даже десятилетий новорожденный вампир остается рядом со своим сиром. Он учится или ничего не делает, его балуют или не обращают на него внимания, контролируют каждый его шаг или дают ему полную свободу. Но до тех пор, пока сир не решит отпустить его и не представит князю данной местности, он не является членом вампирского сообщества.

Голод

Вампир должен питаться; это требование распространяется на всех и объединяет вампиров. Голод – это не просто потребность, это всепоглощающая страсть. Жажда крови – это проявление инстинкта выживания, так как только кровь позволяет вампиру существовать. Кровь не обязательно должна быть человеческой, и даже если вампир насыщается кровью человека, жертва не обязательно должна погибнуть (хотя охваченные жаждой вампиры часто забывают обо всем, получив доступ к драгоценной влаге, и осушают жертву до последней капли). Зубы вампира оставляют на теле жертвы лишь крохотные ранки, которые исчезают, если вампир залижет место укуса.

Так как сир никогда не возвращает своему отпрыску всю забранную у того кровь, очень скоро молодой вампир начинает страдать от неукротимого голода. Так как у новообращенного нет нужного опыта, внезапно охвативший его голод становится всепоглощающим. Новичку приходится постоянно бороться с собой, применяя Силу воли, и даже в этом случае его может охватить безумие, если источник крови окажется слишком близко от него. Вампиру нужно постоянное питание, обычно раз или два в неделю.

Природа Зверя

Что значит быть вампиром? Каиниты не являются людьми, хотя и сохраняют человеческий облик. Они отличаются от смертных и во многом враждебны им. Внешность обманчива, и думать, что вампиры похожи на нас, опасно. Но все же в них осталось что-то человеческое, их можно сравнивать с нами. Сравнив вампира и человека, можно понять, в чем заключаются слабости Каинитов, какими особыми способностями они обладают.

Нужно постоянно помнить, что, поскольку основные потребности вампиров сильно отличаются от человеческих, их желания и мечты тоже отличны от наших. Единственная пища, которая им нужна, - это кровь, но кровь нельзя купить на ближайшей сельской ярмарке. Вампиры по природе своей хищники, и хотя они часто отвлекаются на мечты о господстве над миром Каинитов и их жертв, все же они не могут отказаться от своей сущности.

Большинство вампиров, переживших первые несколько лет после становления, вырабатывают своеобразную философию, позволяющую им существовать от ночи к ночи и уравновешивать страсти таящегося в них Зверя эмоциями собственной души. Эти системы верований часто называют Путями или Тропами, так как они помогают вампиру в его бессмертии, определяя для него этическую систему, неизменную в этом хаотичном мире.

Общество Ночи

В Средние Века по Земле бродило не так уж мало потомков Каина. В городе с населением в 10000 человек проживало около дюжины вампиров, и еще полдюжины – в ближайших пригородах и деревнях. Князья часто утрачивали власть над своими подданными и не могли контролировать юнцов, которые сами стремились стать сирами. Кое-кто из Каинитов отказывался от охоты на людей, вместо этого находя тех, кто добровольно отдавал кровь, или же питаясь кровью животных.

Это было прекрасное, хотя и очень опасное для вампиров время. С одной стороны, это эпоха страха и суеверий, слепого повиновения и повседневной жестокости. Если хижина расположена слишком далеко от остальных жилищ деревни, никто не услышит криков ее обитателей, чьи высушенные останки найдут в лучшем случае через сезон. Жизнь стоит дешево, ее легко отобрать, и мало кто решается отрицать право сильного подчинять – или уничтожать – тех, кто слабее. С другой стороны, для Каинитов это было время ужаса. Слишком мало мест, где можно было бы укрыться от солнца и факелов, а дороги опасны из-за бандитов и рыскающих повсюду Люпинов. Это эпоха веры, когда в душе последней крестьянки могла таиться сила, способная отогнать самого могущественного владыку вампиров. Ночи Каинитов были полны величайших опасностей и чудеснейших находок. Повсюду, от дельты Нила до Иберийского полуострова, от мусульманского Иерусалима до тевтонского Шварцвальда4, царила тьма, озаряемая лишь вспышками факелов да блеском красных глаз.

Возможности и опасности

С первого взгляда может показаться, что в Средние Века Каиниты занимали куда более прочное положение, чем их потомки в XX веке. Это были вампиры ранних поколений, куда более сильные, чем те, кто получит становление через 800 лет. Им не нужно было беспокоиться о врагах, владеющих самыми современными средствами связи и новейшим оружием. Они не боялись фотографий, им не приходилось в мельчайших деталях соблюдать Маскарад.

Но не стоит думать, что у них не было своих проблем. Во-первых, человеческие поселения были меньше. В большинстве городов население не превышало 10000 человек, поэтому было легко обнаружить чужаков; не было еще тех безликих миллионов, среди которых так просто найти жертву. По улицам ходили патрули. В каждом доме горел открытый огонь, легковоспламеняющиеся постройки освещались свечами и факелами. Вампирам было очень сложно перемещаться с места на место, так как практически любой вид транспорта подразумевал пребывание на открытом солнце.

К тому же Каиниты в средние века были лишены множества удобств, которыми наслаждаются современные вампиры. Это был мир, в котором вся торговля велась только при свете дня, где не было 24-часовых магазинов. Это был мир без телефонов, такси, автоответчиков и компьютеров; если вампир хотел поговорить с человеком, ему приходилось делать это при личной встрече. И, наконец, Каиниты жили среди людей, которые знали об их существовании и считали их отродьями дьявола. Хуже того, вера людей наделала силой церковные ритуалы, и немало служителей церкви могло нанести вред вампирам или даже убить их.

И, разумеется, нельзя забывать о Люпинах – этих заклятых врагов вампиров, которые тогда были намного могущественней, чем сейчас, - непредсказуемых феях, призраках и хитроумных магах.

Организация

Путешествия по средневековой Европе длятся долго и сопряжены с большими опасностями, поэтому возможность общения сильно ограничена. Трудно передавать сведения и приказы. Нет крупных сект, наблюдающих за Каинитами. Есть лишь старейшины кланов и князья, пытающиеся оказать давление на соседей ради достижения самых разнообразных целей.

Кланы

Самые значимые, могущественные и многочисленные кланы – это Вентру, Цимисхи, Ласомбра, Бруджа, Носферату, Малкавиан, Каппадокийцы и Гангрел. Вдобавок к ним существует недавно появившийся клан Тремер, а также Сеттиты, Ассамиты и Тореадор (в Европе их очень мало). Равнос время от времени наведываются сюда с Востока, остатки дьявольских хра скрываются в тайных убежищах где-то на континенте.

Каиниты и смертные

В средние века в Европе было мало крупных поселений, и население даже таких городов, как Мадрид, Венеция и Константинополь, было ничтожно по сравнению с численностью «стада», ныне населяющего Париж, Лондон и Нью-Йорк. Люди редко покидали свои жилища после наступления темноты, они вставали на рассвете и ложились спать с заходом солнца, с точностью до наоборот копируя жизненный цикл охотящихся на них вампиров. Церковь владеет силой истинной Веры, способной справиться с порождениями ночи, в особенности же с теми неупокоенными тварями, под покровом тьмы что покушаются на кровь прихожан. Зная об этом, можно решить, что в городах обитает мало вампиров… но на самом деле все не так.

Разумеется, в те времена вампиры не были столь многочисленны, как сейчас, но уже тогда перенаселение стало всерьез угрожать существованию Каинитов. Многие из них перемещались в ночи, подобно темным лордам, используя свои умения для подчинения и запугивания местного населения и превращения его в послушное стадо. Территория хорошо охранялась, и покушение на стадо другого вампира (если об этом становилось известно) было наилучшим способом довести себя до окончательной смерти.

Между вампирами сохраняются довольно напряженные отношения, так как слишком много Каинитов претендует на ограниченные ресурсы. Князья пытаются сохранить охотничьи угодья и владения своих подданных, не привлекая при этом внимания местных властей, но зачастую это трудно сделать. Несложно понять, почему вскоре после этого исторического периода была организована Инквизиция, чьей задачей было сдержать все увеличивающийся поток неупокоенных, угрожающих добрым людям Церкви.

К тому же, так как вампиры не могут участвовать в обычной человеческой жизнедеятельности – будь то торговля или развлечения, - тем, кто жаждет власти в обществе смертных, приходится действовать через подставных лиц и посещать те редкие пиры и праздники, что проводятся в благородных домах после захода солнца, когда простонародье уже отошло ко сну. В таких условиях существования взаимоотношения вампира с гулями, прислужниками, союзниками и приближенными приобретают немалое значение.

Словарь

В среде Каинитов используется особенное наречие, немало позаимствовавшее из разных языков и придающее привычным человеческим словам новые значения и оттенки смысла. Можно с легкостью определить, к какому поколению принадлежит вампир, вслушавшись в его речь. Язык молодых вампиров резко отличается от языка их старших собратьев. Неправильное употребление слова в той или иной обстановке считается серьезным нарушением этикета.

Часто используемые понятия

Ниже приведены термины, довольно часто встречающиеся в речи вампиров в Темные Века.

Геенна – окончание Третьего Цикла, неизбежный Армагеддон, когда Патриархи воспрянут ото сна и пожрут всех вампиров.

Голод – как и у людей и животных, потребность в пище. У вампиров голод намного сильнее, чем у людей, и способен оттеснить на задний план все остальные потребности и желания.

Гуль – слуга, созданный из смертного путем наделения его частичкой крови вампира (кровь смертного при этом не выпивается).

Джихад (Священная война) – тайная война, ведущаяся между немногими уцелевшими вампирами третьего поколения, в которой молодые вампиры используются в качестве пешек. Также это слово употребляется для обозначения любой вражды или боевых действий между вампирами.

Дитя – используется по отношению к молодому, неопытному или глуповатому вампиру. Множественная форма – «дети».

Домен (владение) – надел, закрепленный за вампиром.

Желторотик – юный, недавно созданный вампир. См. также «Новообращенный», «Детеныш».

Зверь – побуждения и инстинкты, обращающие вампира в чудовище. См. также «Человек».

Каитифф – вампир без клана; часто используется в качестве бранного слова. Вампиры не слишком жалуют тех, кто не принадлежит ни к одному из кланов.

Клан – группа вампиров, обладающих сходными мистическими и физическими характеристиками.

Клятва крови – самая прочная связь из возможных между вампирами; получение крови в обмен на признание господства. Дает мистическую власть над тем, кто был связан этой клятвой.

Книга Нод (Книга Поклона) – «священная» книга Каинитов, содержащая информацию об их происхождении и ранней истории. Никогда полностью не была опубликована, хотя известно, что многие ее фрагменты переводились на разные языки.

Князь – вампир, заявивший о своей власти над определенной территорией, иногда называемой леном, и способный удержать эту власть. Используется наряду с терминами «лорд», «сюзерен», «барон» или «шейх» (зависит от местности).

Кровь – наследие вампиров. То, что делает вампира вампиром.

Люпин – оборотень, извечный враг вампиров.

Поколение – количество «звеньев» между вампиром и таинственным Каином. Прямые потомки Каина были вторым поколением, их порождения – третьим и т. д.

Поцелуй – поглощение крови жертвы, процесс поглощения крови в целом.

Принятие – момент, когда человек становится вампиром; превращение из смертного в Каинита. Также называется Становлением.

Сир – родитель-создатель вампира, используется для обозначения как мужчин, так и женщин.

Сосуд – потенциальный или уже использованный источник крови, обычно – человек.

Становление – превращение смертного в вампира. Вампир полностью выпивает кровь жертвы, после чего делится с ним частичкой своей крови.

Старейшина – вампир старше 300 лет. Старейшины считают себя самыми могущественными из вампиров и часто ведут свой собственный Джихад.

Убежище – дом вампира или место, где он спит.

Человек – частичка Человечности, оставшаяся в вампире. Позволяет сдерживать порывы и инстинкты Зверя.

Элизиум – места, где встречаются старейшины; обычно это места культурного досуга.

Старые формы слов

Ниже приводятся выражения, используемые старейшинами и вампирами древности. Хотя молодые вампиры редко употребляют эти слова в своей речи, в обществе уже немало поживших Каинитов они встречаются довольно часто. Старейшин часто можно опознать по используемым ими словам.

Амарант – процесс поглощения крови другого Каинита.

Голконда – состояние, к которому стремятся многие вампиры; позволяет достичь равновесия между потребностями и голосом совести. Для многих Каинитов это – единственный путь к спасению. Как и нирвана смертных, это состояние часто обсуждается, но достичь его смогли немногие.

Детеныш – презрительное наименование собственного потомка.

Диаблери – поглощение крови другого вампира, как по нужде, так и из прихоти. См. также «Негодяй».

Единокровный – родственник по крови, обычно – младший.

Жидкость – кровь.

Каинит – вампир.

Котерия – группа Каинитов объединившаяся ради безопасности и помощи друг другу. См. также Выводок.

Новообращенный – молодой, недавно созданный вампир. См. также «Желторотик», «Детеныш».

Обычай – право князя на власть, а также законы, правила и обычаи, введенные отдельно взятым князем.

Опекун – вампир, наложивший Клятву крови на другого вампира, трижды напоив указанного вампира своей кровью. См. «Клятва крови».

Осирис – вампир, окруживший себя смертными последователями и гулями и объединивший их в секту, что позволило ему без труда поддерживать существование. Сейчас эта практика менее распространена, чем в прошлом.

Отшельник – вампир, отказавшийся от принадлежности к сообществу вампиров и не подчиняющийся князю.

Патриарх – один из старейших вампиров, принадлежащий к третьему поколению. Участник Джихада.

Потомство – собирательное наименование всех вампиров, созданных одним сиром. Термин «потомство» считается менее официальным и имеет уничижительный оттенок.

Прозрение – фантастический танец, последний этап на пути к Голконде.

Раб – вампир, попавший под Клятву крови и находящийся под властью другого Каинита.

Родовое древо – родословная вампира, считается по Становлению.

Свод законов – кодекс вампиров, создание которого приписывают Каину. Содержит библейские нормы права – око за око, зуб за зуб.

Сирена – вампир, соблазняющий смертных, но не убивающий их. Он погружает смертных в глубокий сон и берет у них некоторое количество крови.

Слуги – смертные, прислуживающие хозяину-вампиру. Обычно это или гули, или люди, находящиеся под ментальным контролем вампира. Иногда этот контроль бывает столь полным, что жертва ничего не может делать по своей воле.

Служитель – «молодой» вампир, уже не являющийся новообращенным, но еще не перешедший в категорию старейшин.

Стадо – презрительное название человечества, обычно используется в противовес понятию «Каиниты».

Старец – старейшина, покинувший общество остальных вампиров. Многие старцы входят в Инконню.

Третий смертный – согласно Книге Нод, Каин, прародитель всех вампиров.

Чернь – смертные, чаще всего – необразованные и легко управляемые массы, вызывающие отвращение. Обычно именно они служат источником пищи для вампиров.

Вернуться к оглавлению книги «Вампиры: Темные Века»

Вампиры: Темные Века (Vampire: The Dark Ages)/1996

Информация о материале

Категория: Маскарад

{jcomments off}Авторы: Jennifer Hartshorn, Ethan Skemp, Mark Rein Hagen, Kevin Hassall, Jennifer Hartshorn, Ethan Skemp, Cynthia Summers, Trevor Chase, Ken Cliffe, Bill Bridges, Phil Brucato, Ken Cliffe, Richard E. Dansky, Jennifer Hartshorn, Kevin Hassall, Ian Lemke, Kathleen Ryan, Ethan Skemp, Stephan Wieck, Cynthia Summers, Rob Hatch и другие

Оглавление

Глава 1: Вавилонская башня
Глава 2: Темные века
Глава 3: Кланы

Полная версия книги

 

Предисловие

Неужели никто не избавит меня от этого надоедливого священника?

Один из ваших королей, дражайший мой Джеффри, сказал мне, что прошло тридцать лет. Но он не был первым, нет. Я слышал те же слова на французском и галльском1, и на языках, не известных никому из ныне живущих. Наблюдая смену сезонов столько раз, сколько это делал я, начинаешь понимать, что история бесконечно повторяет сама себя. Нет ничего нового, разве что новые языки, на которых произносят старые слова.

Один из пастырей готов послужить тебе развлечением и принять твои поучения. Я много раз встречал таких на агорах и форумах. Они — Охотники за Охотниками, и они призывают к нашему уничтожению во имя того бога, которому поклоняются. Я слышал их, взывающих к Зевсу и Серапису, Адонаи и Иисусу Христу, видел пламя факелов, которые они сжимали в руке. Но никогда я не слышал, чтобы бог ответил им, а я слушал с той самой поры, когда свирепый Александр начал воевать.

Но он пережил все испытания, а это, несомненно, подвиг. Он нужен мне, Джеффри, и я хочу, чтобы ты стал орудием, что окончательно сокрушит его.

Нет, не бойся, дитя мое. Я не собираюсь принимать его в выводок. Ты — то наследие, которого я жаждал веками, и я не стану налагать на тебя столь тяжкую ношу и требовать стать сиром. Пройдет немало десятилетий, прежде чем ты узнаешь достаточно о наших путях, чтобы обучать им других. Ты должен знать, как поклониться воеводе Цимисхов в его карпатском замке, как улыбаться, глядя на Носферату. Еще осталось немало вещей, которым я должен обучить тебя, прежде чем ты сможешь учить других.

Кроме того, тебе не так-то просто найти пищу в Лондиниуме. Подумай о том, как будет вести себя этот жадный ребенок, волк среди овец, как тебе придется голодать, как весь город обрушится на твою кровь.

Не так-то просто уничтожить собственное дитя.

Но это письмо взволновало меня. Я в любом случае собирался навестить тебя в это время года, и письмо, которое мой добрый друг монсеньор Бернардини соблаговолил передать мне, напрямую побудило меня к этому. Это священник знает слишком много и должен стать одним из нас. Самоубийство здесь не поможет, а Вера, что еще живет в нем, может сделать его кровь горькой для тебя. Нет, есть способ получше.

Обрати его, сын мой, моя гордость, моя радость. Покажи ему славу и величие того, что его владыки называют Каинитской ересью, дай ему причаститься нашей плоти и крови. Затем верни его в его аббатство, и пусть он извлекает богатство из его земель ради тебя. Пусть он получит сан, а затем служит нам и своему Богу в стенах монастыря. Человек с такой сильной волей, несомненно, быстро возвысится среди тех, кто принес обет. Он достаточно силен, чтобы в свои годы победить одного из твоих старших братьев, поэтому он проживет долго и будет повелевать людьми в течение многих лет.

Я думаю, что из него получится превосходный новообращенный. Через две недели я буду в Лондиниуме, и я надеюсь, что деяние будет завершено.

Я ведь говорил тебе, что во мне проснулась страсть к путешествиям? Я провел на твоем зеленом острове около месяца, передвигаясь повсюду безо всяких помех, с тех пор, как добрейший Монсеньор передал мне записки монаха по имени Оффа. Не беспокойся, я не следил за тобой, а монах по-прежнему проливает слезы у себя в хижине. Я убедился в этом, прежде чем пуститься по следу его драгоценного погубителя, его падшего Альфреда.

Этот Альфред, о котором говорилось в письме, был из тех Гангрел, что полностью оправдывают свое прозвище «Зверь». Он обладал животной хитростью, должен признать, которая через несколько веков позволила бы ему стать сильнейшим в клане.

Но, к сожалению, я не позволил ему просуществовать все эти века.

Я вошел в его лес сразу же после заката три недели назад. Он, разумеется, мгновенно узнал о моем приходе, и я слышал, как его шпионы перепрыгивают с ветки на ветку, спеша сообщить ему, что пришла его судьба. Тьфу! Один из нас дошел до того, чтобы пользоваться услугами копателей нор и собирателей желудей.

Он знал о моем приходе, и он бежал от меня. Он скрылся от меня в непроходимой чаще, где ветви деревьев переплелись так густо, что я мог бы гулять под ними днем, не боясь поцелуев солнца. Есть деревья, Джеффри, которые делают меня молодым, и именно за ними спрятался от меня Альфред. По-моему, он собирался избегать встречи со мной до рассвета, когда я буду вынужден искать убежища, а он — слиться с землей, чтобы заснуть. Снова и снова я находил его следы, снова и снова шел за ним. Ночь обдувала мое лицо ветерком, запах его страха щекотал мои ноздри, я знал, что эта жертва достойна моей охоты — ах, что это была за ночь! Трижды он попадался мне, и трижды дары его крови позволяли ему улизнуть. Когда же я наконец схватил его, и лишь мгновение отделяло меня от того, чтобы разорвать его напополам, петух возвестил рассвет. Смеясь, Гангрел ушел в землю.

Смеясь, я повторил его трюк. Давным-давно я изучил секреты Протея и мог сливаться с землей.

Днем и охотник, и жертва спали. Затем снова наступила ночь, и мы оба воспрянули от груди земли, чтобы продолжить погоню.

Но во вторую ночь была не погоня, а битва. Я восстал вторым, и он тут же набросился на меня с яростью оголодавшего пса. Ты знаешь, что я следую Пути Небес, Альфред же шел по Пути Зверя. В мертвой твари, что набросилась на меня той ночью, не было ни капли разума.

Это было последним из всего, что я запомнил. Он был сильнее, чем должен бы, и его когти вонзились в меня. Но во мне было больше сил, и я отшвырнул его от себя. Он поднялся и вновь набросился на меня; все ночь прошла в кровавых схватках, шум от которых заставлял крестьян запирать двери и говорить, что в лесу объявились демоны.

Он воззвал к своим животным, ко всем обитателям леса, летающим, бегающим или ползающим по земле, и все они явились на его зов. Я хватал его за глотку, но тут из леса выходил волк, который тут же бросался на меня, или сова, бившая меня по лицу мощными крыльями. Так мы сражались до тех пор, пока не прозвучал крик петуха. И снова мы ушли в землю, но в это окрашенное кровью утро он уже не смеялся.

Вечером мы вновь восстали, и ужас был в его глазах. Он часто обращался к силе крови, а я не давал ему передышки, когда он мог бы найти себе пищу. А так как я ближе к Каину, чем многие и многие, жажда у меня наступает нескоро.

Той ночью охота и впрямь стала охотой, и он бежал, как бежал Актеон2, спасающихся от своих гончих. Стараясь сберечь силы, он обратился в оленя. Он мчался через лес, а я, в образе волка, гнался за ним. Мы забрались в самое сердце леса, в те места, куда не ступала нога человека или зверя с тех самых пор, как римляне проложили свои первые дороги, я чувствовал там некое... присутствие, которое заставило меня в страхе ускорить бег.

Но его страх был сильнее, чем мой, и он мчался впереди меня до тех пор, пока, сойдя с ума от ужаса, не оказался в непроходимой чащобе и ветви кустарника не запутались в его рогах. Он отчаянно пытался вырваться на свободу, и ужас придал ему сил, но все было тщетно. Источник его силы иссяк, и в его распоряжении оставалась только ярость зверя. А этого было недостаточно.

Я принял свою обычную форму и погладил оленя, который на самом деле был Каинитом и стал моей жертвой, по морде. «Авессалом, мой Авессалом3», — прошептал я ему, а затем утолил жажду из обмелевшего колодца его крови.

Ветер рассеял его прах, и тем же вечером я вновь вышел на охоту. Разве не глупо жить так далеко ото всех, что никто не услышит твоих криков о помощи? Как ты думаешь?

Моя история подошла к концу, теперь же мне надо сообщить тебе новости. Через две недели, как я и говорил, я навещу тебя в Лондиниуме. Я надеюсь, к этому времени священник будет обращен, а меня будет ждать неплохое подкрепление. Обязательно ознакомься с историей монаха. Из нее ты можешь узнать что-нибудь новое о нашем племени, а также о том, как нас воспринимают наши жертвы.

С нетерпением буду ждать новой встречи и возможности оценить твои успехи. Я не сомневаюсь, что твои поступки наполнят мое сердце гордостью. У меня сохранилась фляжка одного особого напитка — римского по происхождению, — и, возможно, у нас найдется повод распить ее.

Ваша Англия – интересная страна. Я с радостью продолжу свое путешествие. С подателем сего ты можешь поступать как тебе заблагорассудится. Желаю тебе bon app?tit4 , как выражаются франки

Боукефос, ныне прозываемый Франсиско Диего дель Бельмонте.

Монсеньор Бернардини, возможно, Вас удивит, почему сия эпистола написана по-английски. В ответ на это я скажу, что со времени, проведенного нами под знаменами Эдессы5, я знаю, что Вам знаком сей язык, многим же другим, проживающим в столь образованном городе, как Рим, – нет. Я ни капли не сомневаюсь в преданности выбранного мною гонца, но с ним может приключиться несчастье, а содержание моего письма не должно стать достоянием многих глаз. Не часто случается, что человек может сам описать свое проклятие, и едва ли ему захочется делиться подробностями с множеством людей.

Я униженно молю Вас внимательно ознакомиться с сообщением, а затем рассказать обо всем, что Вы узнали, Его Святейшеству. То, что я обнаружил, то, что я записал в свитке, тот ужас, что я пережил, может стать угрозой для всего Христианского мира. Возможно, это вызовет у Вас усмешку, но я говорю правду. Я не из тех слабоумных сельских священников, что видят Господа нашего в поле после того, как съели слишком много заплесневелого зерна, и не из тех, кто скрывается за стенами аббатства от воображаемых демонов. Вы знаете, что я сумел пережить ужасную катастрофу, обрушившуюся на нас при Гаттине6 еще до того, как я принял духовный сан, Вы видели, как я вел себя в битвах и турнирах. Я слыхал, что мое имя до сих пор с уважением произносят во дворах Акры7 и что мусульмане не забыли меня. Или это деяния и слава труса? Я думаю, нет. С тех пор я сменил оружие на пастырский посох, но мои ум и смелость по-прежнему со мной. То, что я сообщаю Вам – правда, клянусь кровью и телом Христовыми, если только мне будет позволено упоминать Его святое имя.

Не спрашивайте, почему я взялся за это дело, Вы уже наверняка слышали, что я был низложен – не знаю, почему, - и изгнан из Йоркского аббатства. Друзья говорили мне, что это из-за моего настойчивого желания прочесть проповедь, тема которой крайне неприятна аббату Даффиду. Но я и не думал о такой проповеди, лишь сочинил небольшой текст о сопротивлении злу, исходящему от тех, кто приходит в церковь, но не принимает участия в таинствах и лишь насмехается над верными. «Упивающиеся кровью храстовой», вот как я назвал свое сочинение, и аббат был среди тех, кому сия тема не пришлась по вкусу. В свете того, что я узнал позже, его действия кажутся более зловещими. Или же, возможно, я просто вижу призраки кровопийц там, где нет ничего, и тогда я воистину заслужил быть изгнанным из числа моих собратьев.

Как бы там ни было, я был вынужден покинуть аббатство и решил стать отшельником, чтобы продолжить изучение трав, чему я посвящал все свое время в Йорке. Решив так, я вернулся в леса на юге страны, откуда я родом. Там я построил хижину, которая стала мне домом и одновременно тем местом, где я принял самую странную в своей жизни исповедь.

История проклятого человека

Большую часть информации, излагаемой здесь, я получил из одного источника, в чьей надежности не сомневаюсь. Его звали Альфред, мальчик-саксонец из моей родной деревни Челтенхем, честный и благочестивый мальчик. У него только начала расти борода, когда он пропал в лесу, отправившись на охоту. Вообразите же мое удивление, когда Альфред появился на пороге моей хижины через пять лет после исчезновения; его голову окружало сияние полной луны, а лицо не постарело ни на день.

Не понимая всей серьезности ситуации и считая, что юноша попал под влияние фей, я пригласил его войти. Он последовал за мной, преисполненный благодарности, и потребовал от меня отпущения множественных грехов, да таких, что я представить не мог, чтобы этот простой парень совершил их. Грех крови, грех убийства, грех богохульства и воровства – вот в чем признался Альфред. Должен признаться, что я с трудом мог вообразить этого пухлощекого юношу совершающим грехи, одного из которых уже хватило бы, чтобы обречь его на вечный Ад, поэтому я позволил себе проявить некоторое недоверие к его словам. Вам, без сомнения, знакомы люди, готовые обвинить себя в чем угодно ради удовольствия испытать наказание, и я опасался, что Альфред стал одним из них. Так было до того мгновения, когда он повернулся ко мне; глаза его, глаза зверя, горели красным огнем, клыки, подобные клыкам большой кошки или волка, высовывались из-под покрытой легким пушком губы. Он засмеялся, и ни одно человеческое существо не смогло бы издать таких звуков.

Он сказал, что он и в самом деле совершил все эти грехи, и по щекам его катились кровавые слезы. От меня он хотел сначала отпущения грехов, а затем – смерти, чтобы он не мог больше запятнать свою душу, как того требовала его демоническая природа. Я бросился было от него прочь, но он снова рассмеялся и сказал, что мне нечего бояться, так как моя Вера в Бога слишком сильна для него, и даже его дьявольская сила не поможет ему справиться со мной. С прошлым священником, продолжил он, все было совсем не так – у того Вера была слаба. Говоря это, Альфред облизнул губы, и я не смог сдержать дрожи. Затем чудовище, живущее в ребенке, исчезло, и я остался с мальчиком, чьих сестер и братьев я крестил, мальчиком, которому, как я надеялся, я могу помочь достичь Небес. По крайней мере, у меня был шанс.

Что еще мне оставалось, монсеньор? Если бы падший ангел, даже сам Люцифер, раскаялся, разве не вернул бы его Господь на небеса? Я чувствовал, что Альфред в самом деле стремится к искуплению. Лишив его последней надежды на очищение, я бы стал орудием проклятия для этого простого юноши. Я отпустил ему грехи и наложил тяжелую епитимью. Часть епитимьи стал рассказ о том, что с ним случилось, а также обо всем, что он знает о подобных себе. Надеюсь, у Вас это не вызовет возражений.

О природе и происхождении Каинитов

Той ночью Альфред поведал мне о многом. Он был, по его словам, vampyr , или, как обычно говорят, вампир. Я уверен, что это слово знакомо Вам по короткой встрече с братством славянских рыцарей в Антиохии. Они рассказывали о пьющих кровь трупах, которых крестьяне называют вампирами. Эти вампиры – потомки Каина, которого Господь обрек на вечные скитания по земле, наложив на его чело знак своего гнева. Альфред сказал, что эта ужасная потребность в крови и есть знак божьего гнева и что сын Адама передал свое проклятие дальше, когда, в насмешку над творением Господним, создал своих собственных потомков. Таким образом, все эти вампиры – потомки Каина, странствующие по всему свету, неся его проклятие и налагая его на других. Альфред также сказал, что Каин до сих пор бродит по Земле и что он видел его. Я заметил, что сейчас Каину должно быть не менее трех тысяч лет и что ни Авраам, ни Мафусаил не доживали до такого возраста. Возможно, из уважения Альфред не стал возражать мне.

В любом случае, мне стало интересно, как же сам Альфред стал отпрыском Каина, как он заявил, ведь я знал обоих его родителей, живших в Челтенхеме. Как я узнал, это превращение было ужасным. Вампир, желающий ввести нового члена в семью проклятых, выбирает жертву и убивает ее, пронзив клыками кожу и выпив всю кровь, чтобы в венах не осталось ни капли жидкости. Затем вампир – я с ужасом представил это – ранит себя и позволяет своей крови стекать в горло жертвы. Если жертва примет это нечестивое причастие, она восстанет, мертвая, но движущаяся, запятнанная проклятием Каина и страдающая от жажды крови. Некоторым хватает сил отказаться от предложенной крови, и эти счастливые души, без сомнения, с миром отходят к Господу. Что же касается других, которым не хватило воли отказаться от адских даров, сокрытых в этом первом глотке крови, то их ожидает новое существование, существование проклятых.

Альфред признался мне, что сразу после обращения он пробудился, терзаемый ужасным голодом, которого и представить себе не мог, пока был живым. Так как рядом не было ни одного человека, которым он мог бы утолить жажду, он погнался за королевским оленем. Без лошади, без оружия он загнал двух хрней и зубами порвал им глотки. Когда я не поверил ему, он покинул мой domus и вернулся не позднее чем через пять минут с силком, полным фазанов, которые еще были живы. Отработанным движением он свернул одному из них голову и отложил тушку для меня. Что касается остальных… Да поможет мне Господь, но я смотрел, как он ест – так питаются миноги и пиявки. Но ни одна пиявка не забирает жизнь с таким наслаждением, как это делал Альфред, впившийся в птицу окровавленными губами. Закончив, он сказал, что это была скромная трапеза, но он не собирается пировать за мой счет, даже если бы и мог это сделать.

Я отдал оставшегося фазана крестьянам. Да простят меня Бог и король Ричард, но я бы не смог съесть его после того, что видел.

Должен признать, что наблюдение за питающимся Альфредом помогло мне понять, почему он должен есть именно так. Даже в тусклом свете факела я видел, что у него очень бледная кожа. Наверное, вампирам не хватает крови, и это вынуждает их забирать живительную жидкость у своих жертв, пополняя постоянно уменьшающиеся запасы. Такой дисбаланс жидкостей в организме может во многом прояснить тайну Альфреда. Можно также предположить, что, так как Альфреду не хватает крови и он не стареет, то кровь на самом деле является ключом к процессам старения и что, уменьшив объем крови у себя в венах, человек может замедлить или даже остановить старение.

О благословении солнца и факела

Пожаловавшись, что его трапеза доставила ему куда меньше удовольствия, чем моя доставит мне, Альфред продолжил рассказ. По его словам, первый месяц он провел в самом сердце леса, прячась под хртыми ветвями от несущих погибель лучей солнца. В свой первый день после пробуждения во время рассвета он чувствовал сильнейшее головокружение, но все же хотел вернуться домой, хоть и был залит кровью.

Первый же шаг из-под полога ветвей показал ему всю его неосмотрительность. Когда солнце коснулось его, его плоть начала дымиться подобно сухому дереву, брошенному в огонь. Закричав, он вновь скрылся в чаще. С тех пор он дремал днем в укромных низинах, покрытых кустарником. К своему удивлению, я не заметил на нем никаких следов ожогов, но он заверил меня, что подобные ему создания очень быстро излечиваются даже от тяжелых ран. Только огонь, солнце и клыки и когти его собратьев, сказал он, представляют для него опасность.

Об огне он узнал, когда похищал ребенка из какой-то хижины. Отец ребенка, проснувшись, несомненно, по Божьему наущению, швырнул Альфреду в лицо факел, что нанесло вампиру серьезные раны и заставило выпустить ребенка. Я с трудом мог смотреть Альфреду в глаза, слушая все это, а когда он заговорил о планах мести этому невинному селянину, всего лишь желающему спасти свое дитя, я усомнился, в самом ли деле Альфред ищет спасения.

Со слов Альфреда выходит, таким образом, что славяне говорили нам правду, рассказывая о вампирах и, что более важно, о способах защиты от них. Primus, огонь так же опасен для вампиров, как и для ведьм. Secundus, они не выносят солнечного света, невыносимо страдая даже от легкого касания лучей дневного светила. Tertius, знак креста, налагаемый тем, чья вера крепка, способен изгнать или даже ранить этих чудовищ в образе человека. Кажется, даже присутствия искренне верующих людей хватит для того, чтобы обратить этих демонов в бегство. Однажды я взял Альфреда за руку, и его пальцы тут же начали дымиться и обугливаться. С другой стороны, Альфред сказал, что кол, вонзенный в сердце, не может убить вампира. Эти истории, по его словам, связаны с тем, что пронзенный колом вампир не может двигаться, но при этом остается в полном сознании и может управлять всеми своими дьявольскими способностями.

В эту минуту закричал петух, Альфред покинул меня. Он пообещал вернуться вечером, чтобы закончить свой рассказ и отработать епитимью. Я пожелал ему спокойного сна, и он исчез в сереющем лесу.

О втором вечере и жидкостях в теле Каинитов

В тот день я места себе не находил от беспокойства. Поговорив с таким созданием, каким стал Альфред, не пошел ли я на сделку с Дьяволом? Не стало ли мое любопытство ловушкой, а знания, обещанные мне Альфредом – приманкой? С другой стороны, разве осмелился бы я отказаться от предложенных знаний теперь, когда понимал, какую угрозу он и его сородичи представляют для всех земных королевств? Даже работа в саду не смогла успокоить меня. Должен признаться, я с огромным нетерпением ждал наступления ночи и обещанного возвращения Альфреда.

Он и в самом деле вернулся, не успел еще отгореть кроваво-красный закат, превративший поздние облака в сгустки крови. Казалось, он горит желанием завершить свое признание и покончить с нечестивым существованием. По счастью, этой ночью он не принес ничего, чем мог бы питаться.

На этот раз он вошел в domus без приглашения и уселся за мой рабочий стол, отодвинув в сторону пестик и прочие инструменты, чтобы освободить себе место. Он напомнил мне ястреба, чьи глаза постоянно выискивают жертву, в которую можно вонзить когти. Возблагодарив Бога за то, что его взгляд не остановился на мне, я устроился в дальнем конце комнаты и приготовился записывать дальнейший рассказ.

Той ночью он говорил много и сбивчиво. Он начал с рассказа о так называемых кланах. Только представьте себе: вампиры, как и люди, делятся на разные народности. Точно так же, как жидкости по-разному смешиваются и приходят в равновесие, в результате чего появляются флегматичные французы или сангвинические англичане, жидкости в телах вампиров тоже изменяют свои пропорции, что приводит к появлению разных наций среди вампиров. У некоторых из них жидкости настолько несбалансированны, что один их облик уже является насмешкой над всем сущим, других же невозможно отличить от обычных людей, если только не держать под их носом гусиное перышко, чтобы поймать их дыхание.

Сам он, по его словам, принадлежит к народности Каинитов, прозываемой Гангрел. Слово это, по моему разумению, происходит от шотландцев или пиктов. Он рассказал мне и о других народностях: мерзких волшебниках, прозываемых Тремер (не от латинского ли «дрожать»?), мрачных ученых Каппадокийцах бродячих ворах Равносах, нечестивых идеалистах Бружда и прочих. Возможно, Вас, участника сражений в Святой Земле, заинтересует следующее: доходившие до нас слухи о демонах-убийцах, состоящих на службе у неверных и прозывавшихся Хашашин , на самом деле оказались правдой. Когда Альфред рассказывал мне о Сыновьях Ассама, в глазах его читался страх, а если даже такое создание, как он, боялся этих чудовищ, то смею ли подвергать сомнению храбрость тех, кто пал под их ножами? Я мог лишь помолиться за их души.

О грозившей мне опасности и слугах Каинитов

В эту вторую ночь признаний Альфред казался чем-то обеспокоенным. Он не мог отвести взгляда от темных окон. Малейший шум заставлял его вздрагивать, он мерил шагами мою хижину и – я не мог этого не заметить – был похож на зверя в клетке. На волка или большую кошку, которые знают, что за пределами хижины их поджидает лев. Из-за этого находиться в его кампании было не вполне приятно; несколько раз он прерывал рассказ и бросался к окну, пристально вглядываясь в ночь. В такие минуты я ясно видел, что его глаза горят красным, но не так, как глаза кошки, отражающие свет факела. Это было нечестивое, пугающее свечение. Всякий раз после этого он возвращался на свое место у стола, но весь облик его еще долго сохранял черты зверя.

Не в силах более сдерживаться, я спросил его, чего он так боится. Он ответил, что боится не столько за себя, сколько за меня. Многие из его сородичей не любят Церковь и ее служителей и, исповедовавшись мне, он вполне мог навлечь на меня их гнев. Я возразил, что он сам не так давно наглядно продемонстрировал, что никто из подобных ему не может приблизиться ко мне или же причинить мне вред тем или иным образом. Вместо ответа он извлек из-за голенища сапога длинный кинжал и прежде, чем я успел пошевелиться, вонзил его в стену за моей спиной.

Клинок пролетел так близко, что отрезал мне клок волос и поранил ухо. Я уверен, что Альфред, пожелай он, с равной легкостью мог попасть мне в глаз.

По-кошачьи улыбнувшись, Альфред сказал, что Каиниту, какими бы умениями он ни обладал, не надо приближаться ко мне, чтобы причинить мне вред, и что даже ходячие мертвецы не прочь вооружиться арбалетом и болтами. К тому же, у них есть слуги: люди, звери, и некие существа, не являющиеся ни зверем, ни человеком; Альфред назвал их гулями . Эти гули частично приняли в себя кровь Каинитов – что за дьявольская пародия на святое причастие! – хотя и были живы, и таким образом получили часть возможностей своего хозяина. Так как они по-прежнему дышат, они не полностью прокляты и могут безо всяких опасений приблизиться даже (как он сказал) к такому святому человеку, как я. Он намекнул, что Томас Беккет8 был убит именно таким образом. Если же вспомнить обстоятельства смерти архиепископа, то слова Альфреда приобретают особо зловещее значение.

Впрочем, быстро добавил мой собеседник, не только люди могут стать гулями, и не все слуги Каинитов из их числа. Животные, пьющие кровь вампиров, приобретают сверхъестественную скорость и хитрость и подчиняются приказам своих отвратительных хозяев. Среди тех, кто ходит к заутрене, есть люди, подчиняющиеся воле своих хозяев-вампиров, кто добровольно, кто – нет. Кажется, некоторые из вампиров могут соблазнять или приказывать – как им заблагорассудится, - и их словам нельзя не подчиняться. По их воле короли развязывали войны, принцы становились предателями и отцеубийцами, королевы соглашались на адюльтер и давали жизнь бастардам. Ничто под Небесами не поможет защититься от этих голосов.

Должен признаться, что при этих словах я вспомнил об аббате Даффиде и его гневе на меня, столь странном в обычно кротком священнике. Могло ли быть так, что чей-то ужасный голос из могилы приказал ему изгнать меня, так как я слишком долго говорил о вещах, которые Каиниты предпочитали хранить в тайне? Не знаю, так ли это, но в душе моей поселился страх.

По словам Альфреда, дикие животные тоже служат Каинитам. Мышь и крыса, волк и сокол – все они слышат зов ходячего мертвеца и подчиняются ему. Альфред был столь добр, что продемонстрировал мне, как это выглядит. Когда мы заговорили о других особенностях его собратьев, я осознал, что через окно, к которому он так часто подходил, за мною наблюдает множество глаз. Выглянув наружу, я увидел блестящие в темноте глаза – желтые, зеленые, оранжевые, красные. На меня смотрели сова, олень и волк. Казалось, все обитатели леса собрались под моим окном. Они просто наблюдали. Хищник не набрасывался на жертву, жертва не пыталась убежать. Они сидели там в полном безмолвии и ждали. Альфред подошел к окну. И сразу же все звери исчезли в лесу, не издав ни звука.

Да поможет нам Бог, но, похоже, Дьявол может сделать так, чтобы лев лежал рядом с ягненком.

После всего увиденного и предостережений Альфреда я уже не был уверен в своей способности противостоять злой воле этих Каинитов, если они пожелают причинить мне вред. Что толку в моей вере, способной испепелить эти проклятые души, если лишенное души животное вцепится мне в глотку или если трое гулей решат покончить со мной, как покончили с благословенной памяти архиепископом? Я постарался как можно больше узнать от Альфреда о Каинитах, которые, движимые проклятием, могут причинить вред даже скромному священнику вроде меня, а также достал и развернул меч, служивший мне в Святой Земле.

Альфред, казалось, был потрясен видом меча и несколько минут не мог продолжать рассказ. Наконец он признался, что слышал о кое-ком из своих сородичей, которые, еще до его прихода ко мне, были недовольны моим присутствием в лесу и уже обсуждали способы изгнания меня из своих владений. Потупив взгляд, он сказал, что своей исповедью намеревался предупредить меня и подсказать, каким оружием я смогу защититься от этих извергов. Даже сейчас, когда мы разговариваем, продолжил он, они строят мне козни. Его присутствие станет мне защитой от их действий до тех пор, пока он не закончит исповедь, но что будет в первую же ночь после отпущения грехов? Он более не сможет охранять меня, а Каиниты отличаются завидным терпением.

Перейдя на шепот, он, совсем как ребенок, попросил разрешения защитить меня от Каинитов, ищущих моей погибели. Да простит меня Бог, но я дал это разрешение.

Едва лишь слова сорвались с моих губ, я понял, как жестоко я ошибся. Нет, не ошибся, но впал в грех. Ибо это было грехом, и привело к еще большим грехам, и до сих пор я продолжаю грешить против Бога и людей.

Альфред поднял голову, и в тот же момент я осознал некоторые истины. Всем своим видом он выражал нетерпение, а то, что он предложил, было воистину чудовищно. Впрочем, другое решение стало бы еще более чудовищным…

О казни зверя

Альфред заявил, что он знает имя и domus одного из Каинитов, который, по его словам, хочет погубить меня. Гаральд Лейфссон, Каинит, проклятый в те дни, когда норманны нападали на нас повсюду, от Витби9 до Саутгемптона10, каждый день погружался в землю не более чем в двух милях от того места, где стояла моя хижина, и именно он громче всех выступал за то, чтобы предать меня смерти. Гаральд уже несколько веков просуществовал в качестве вампира, и юнец вроде Альфреда не мог и надеяться одолеть его после захода солнца. Альфред лишь недавно приобрел свои силы, Гаральд же был стар и мудр, хитрый змей из давно прошедших времен.

Но, как надеялся Альфред, я мог бы напасть на Гаральда днем, когда он едва ли сумеет восстать и защитить себя, а сила моей веры оградит меня и ослабит моего врага. Упокоив этого Каинита, я позабочусь о собственной безопасности и избавлю мир от того, кто уже три века как должен лежать в могиле. Ни одна из этих целей не показалась мне недостойной, Альфред же, казалось, не мог поверить, что я согласился с его планом.

Его явное возбуждение встревожило меня, и я поинтересовался числом и местонахождением охранников Гаральда, а также их природой. Стареющему крестоносцу негоже в одиночку выходить против фаланги наводящих страх гулей, в противном же случае я мог показаться жалким трусом. Альфред, как оказалось, уже подумал об этом. Он рассказал мне о численности и природе стражников Гаральда. Выходило, что старый викинг не доверял ни людям, ни обычным гулям, и его имение окружали свирепые псы, которых он кормил своей кровью и – страшно сказать – плотью тех крепостных, что не угодили ему.

Я начал обдумывать тактику нападения, ибо страх и гордыня слились в моей душе воедино и побудили меня принять этот безумный план. Воображение мое рисовало монстров с клыками, таящихся за дверью, поджидающих, когда я отойду ко сну, чтобы наброситься на меня и выпить мою кровь. Я с радостью согласился найти и уничтожить этого Гаральда, опасаясь, что иначе он найдет меня первым.

Альфред, также полный надежды, предложил помочь мне с ужасными псами, охраняющими Гаральда. Подойдя к окну, он смотрелся в ночь, и не успела свеча прогореть хотя бы на полпальца, как на поляну, на которой стояла моя хижина, вышел огромный олень. Гордый и спокойный, он стоял неподвижно, в то время как Альфред извлек свой кинжал из стены и подошел к зверю. Он положил руку оленю на холку, оба они, подобные призракам, не издали ни звука. Так, должно быть, было в Эдеме до Падения: человек и животное in tranquilitas . Затем олень дернулся, его гордая голова упала на устланную листьями землю, и я понял, как низко пал Альфред.

Быстро орудуя ножом, он разделал кровоточащую тушу на куски, одновременно объясняя мне, что хотя гули Гаральда и питаются его кровью, но не откажутся и от более земной пищи. Безо всяких сомнений, они жадно набросятся на оленину. Если в оленину будет добавлено снотворное или, если я решу, что адские псы заслуживают смерти, яд, то с собаками будет покончено заранее, и мне даже не придется хртавать меч из ножен, чтобы разобраться с ними. Конечно же, такой умелый травник, как я, должен знать снадобье, вызывающее сон, и не только сон…

Получу ли я прощение за то, что мгновенно вспомнил о масле растения, называемого аконитом?

Мы трудились почти всю ночь, обрабатывая разделанную тушу огромного оленя руками в перчатках, покрытых кровью и ядом. Меня сжигала лихорадка, я работал, стремясь как можно скорее покончить с этим. За час до рассвета я стоял, обремененный своим старым мечом и окровавленным мешком с кусками отравленной оленины. Наверное, кровь громко пела в моих венах, так как Альфред на всем пути к логову ужасного Гаральда бросал на меня странные взгляды.

Когда мы добрались до полей Гаральда, небо уже начинало сереть. Альфред попросил прощения за то, что более не в силах помогать мне, но прежде чем раствориться в тени деревьев, он вручил мне свиток, который, по его словам, понадобится мне. Затем он растаял в ночи, подобно призраку. Полный решимости дождаться рассвета, прежде чем приступить к делу, я развернул свиток, полученный от моего юного проводника. Это была искусно нарисованная схема комнат и коридоров имения. На ней были указаны все хитроумные ловушки, избегнуть которых едва ли удалось бы и самому ловкому вору, не знающему об их расположении. Время, отпущенное мне Господом до рассвета, я потратил на изучение свитка, запоминая, на какие из досок пола можно наступать безо всяких опасений.

Лишь много дней спустя я задумался над тем, откуда же Альфред взял этот свиток. Воистину, ни он, ни его семья никогда не умели читать.

Но тогда подобные соображения не волновали меня. Битва и опасность манили меня, чего не было с тех самых пор, как мы, поверженные и разбитые, вернулись в Крак де Шевалье11. Моя ушедшая юность возвращалась ко мне, и я с нетерпением ждал рассвета, который не замедлил наступить.

Должен ли я рассказывать Вам о кровавых деяниях того дня? Об огромных псах с горящими глазами, которые окружили меня, едва лишь я ступил на лужайку рядом с имением Гаральда? О том, как они падали, отведав поднесенной им отравы, о тех почти человеческих криках, которые они издавали, когда аконит начал действовать? Должен ли я поведать о тех древностях, что хранились в имении, о сокровищах Византии и Вавилона? Об идолах и иконах, заваленных грудами драгоценностей, что были похищены у храцин и христиан? Должен ли я признаться, что Альфред знал не все и коридоры имения охранял слуга-человек, набросившийся на меня со скрамасаксом12, когда я искал могилу его хозяина?

Должен ли я признаться в том, что хладнокровно убил человека? Благослови меня, отче, ибо я согрешил, и нет мне прощения.

О ложе и том, что на нем лежало

Наконец я добрался до того места, где покоился Гаральд. Он лежал на деревянной кровати, изукрашенной резными изображениями его старых языческих богов. Тор, Вотан, еще кто-то, кого я не могу назвать; их бородатые лица смеялись надо мной, когда я вытащил из окровавленного мешка деревянный кол, которым собирался обездвижить свою жертву.

На кровати лежал мальчик. Не безбородый юноша, как Альфред, а мальчик. Ему было восемь, может быть, девять лет; у него были золотистые волосы, свойственные шведам и нежное личико, способное умилить ангела. Щеки его были бледны, тело покрывала простая белая рубаха. Он дремал на богато расшитых одеялах, ни разу не пошевельнувшись, и дыхание не исходило из его уст. Рядом с ним лежала свернутая из тряпок кукла, какими обычно забавляются дети; голова его покоилась на подушке из алого шелка.

Он не может быть чудовищем, подумал я. Здесь лежит мальчик, невинный мальчик. Лезвие меча проскрежетало по полу, но спящий не шелохнулся. Я протянул вперед руку, в которой не было кола, и осторожно коснулся лба ребенка, чтобы проверить, жив ли он.

В тот же миг глаза его широко распахнулись, и даже такой дурак, как я, понял, с чем имею дело. Потому что глаза его, синие, как покрытое льдом море, через которое он когда-то переплыл, были старше деревьев и холоднее льда. В них читался возраст, все прошедшие века проклятого существования. Рука моя все еще лежала у него на лбу, когда он открыл эти древние глаза и увидел меня, и тогда это создание с ангельским ликом зашипело на меня. Это было шипение змеи. Прекрасное лицо его начало обугливаться под моим прикосновением.

Хвала Господу за то, что вторая моя рука по-прежнему сжимала кол. Я уверен, что, воспользуйся я тогда мечом, он смог бы отразить удар и причинить мне тяжкий вред. Но кол все еще был у меня, и я воткнул его глубоко в грудь чудовища. Этого было недостаточно, он по-прежнему пытался вцепиться мне в лицо и клацал зубами, хотя из груди его изливались реки крови, а кровать под ним развалилась на части. Он завывал, как сумасшедший, и я выл вместе с ним, но никто не мог услышать нас, кроме мертвеца. И снова я поднял вверх руку с колом, и снова опустил ее, но на этот раз он увернулся, и я пронзил ему бок. Я сильно ранил его, потому что его рывки становились все отчаянней; он вцепился в мою руку, сжигавшую ему лоб.

И в третий раз я поднял кол и опустил его, и на этот раз, хвала Господу, он уже не мог сопротивляться. Его глаза по-прежнему были широко раскрыты, mirabile dictu , и я знал, что он все видит понимает, хотя толстый дубовый кол пронзил его сердце. Если бы мне хватило мудрости, я бы вынес этого Гаральда, это чудовище, наружу, под благословенные лучи солнца, и проверил бы истинность слов Альфреда. Я знал, что мальчик боится солнца, так как в его покоях не было ни окон, ни открытого пламени. Только богатая обстановка, тускло освещенная и заляпанная дважды использованной кровью.

Но тут во мне заговорил голос, голос Искушения. Передо мной лежала уникальная возможность узнать о Каинитах то, что неведомо ни одному из людей. Мои знания послужат Церкви и пойдут во благо всем христианам, которые смогут лучше защищаться от подобной опасности. Разве не изучаем мы сарацин, чтобы успешнее сражаться с ними в битвах? Разве не смотрим мы на их укрепления и не учимся у них? Так почему же нам не поступать точно так же с Каинитами, которые представляют опасность большую, чем Саладин13 и еще десять известных мне человек вместе взятые? Нет, лучше забрать это чудовище по имени Гаральд туда, где я смогу изучать его и узнавать от него, как возможно простым смертным справиться с этими порождениями Сатаны.

Я завернул его в окровавленные одеяла, следя за тем, чтобы кол не выпал у него из груди. Он был плотно укутан во многие слои ткани, и я был уверен, что ни один луч солнца не коснется его плоти. Казалось, одной моей близости было достаточно для того, чтобы у него появлялись волдыри. Я не хотел подвергать свою добычу еще большей опасности. Даже когда я связывал его, как убитого на охоте оленя, он ни разу не пошевелился. Только глаза его давали мне понять, что я имею дело не с пустой оболочкой, потому что в них жили ненависть и злоба, накопленные за три сотни лет.

Тогда я решил как можно скорее покончить с исследованиями и упокоить эту душу, предварительно предложив ему исповедаться.

Достаточно будет сказать, что я вернулся к себе в хижину с трофеем, незамеченный никем из людей или животных, еще до того, как солнце коснулось верхушек деревьев. Ткань, в которую я завернул Гаральда, и в самом деле оказалась достаточно плотной, и когда я расчистил место на столе и развернул его, он выглядел лишь немногим хуже, чем до переноски. Я тут же связал его широкими полосками кожи и привязал к столу, чтобы он не мог сбежать или навредить мне во сне, затем сжег окровавленные тряпки в очаге.

Я еще не покончил с этим, когда появился Альфред. Он, казалось, был в восторге от того, что со мной ничего не случилось, и жадно расспрашивал меня о дневной вылазке. Пока я готовился перейти к рассказу, он стоял у стола с Гаральдом и смотрел на него с той кошачьей улыбкой, что я уже видел у него прежде.

Он ни капли не удивился при виде своего врага с торчащим из сердца колом. Скорее, обрадовался.

О подчинении Каинита

Он потуже затянул ремни на нашем пленнике, попутно пояснив мне, что Гаральд, похоже, потерял большую часть своей мерзкой крови и сейчас почти беспомощен. Так бывает, когда Каиниту не хватает крови; эта живительная жидкость является своего рода топливом для всех их сверхчеловеческих свойств. Если им не хватает крови, они впадают в спячку или того хуже; получив подпитку, приходят в себя и восстанавливаются. Прежде чем он закончил, прошло немало времени, и все это время глаза бедного сумасшедшего мальчика следили за мной с нескрываемой ненавистью.

Когда Альфред закончил возиться с ремнями, он повернулся ко мне и пожал плечами. Вид у него был подавленный. Он рассказал мне все, что знал о Каинитах, кроме разве что слухов и сплетен. Но теперь у меня был новый, более полезный источник информации в облике лежащего на столе обездвиженного Гаральда. По словам Альфреда, от этого «ребенка» я смогу узнать немало интересного. Я могу лишить его крови и посмотреть, что из этого выйдет, или же разозлить его, чтобы узнать пределы его сил.

Я возразил, что Божьему человеку негоже пытать даже такую тварь, как этот Гаральд (должен признать, что после случая со слугой я стал меньше доверять словам Альфреда), и что сегодня уже было пролито достаточно крови. Я не хотел больше смотреть на кровь.

Но Альфред настаивал. Это нечестивое создание, говорил он, которое бродит по земле со времен Этельреда Безрассудного14, не заслуживает Божьей милости и моего сострадания. За прошедшие века он совершил столько невероятных злодеяний, что даже Каиниты содрогаются, слыша его имя. Поговаривают, что Гаральд, в подражание слепому Эдипу, зарубил своего сира и осушил источник, давший ему второе рождение. Чтобы утолить терзавшую его жажду и накормить своих ужасных псов, чьи трупы теперь гниют под вечерним ветерком, Гаральд убивал людей целыми деревнями.

И потом, продолжал Альфред, и я узнал искушающий голос, говоривший со мной в имении Гаральда, я должен подумать о тех полезных знаниях, которые я мог бы получить. Знания о том, как противостоять вампирам, об их слабостях и недостатках, ведь даже у такого создания, как Гаральд, есть свои слабости. Возможность изучить их лежит прямо передо мной. Эти секреты, заметил Альфред, хорошо послужат мне, если один из отпрысков или собратьев Гаральда узнает о моем местонахождении. Так как я убил одного из вампиров, на меня может пасть месть тех, кто знал Гаральда.

Значит, такова была моя судьба. Я убил вампира; теперь же мне предстояло глубже погрузиться в их мир крови и безумия, иначе кто-нибудь из них убил бы меня. Я убил человека, и единственно возможным искуплением для меня стали бы знания, важные для всего человечества. Я пошел на это, чтобы спасти душу Альфреда; возможно, мне удастся спастись самому и спасти злополучного Гаральда. Я знал, что даже если я сейчас упокою его, самому мне уже не вернуться к прежнему существованию. Я всегда буду бояться ночи и тех, кто таится в ней; я не смогу более мирно трудиться в саду и не смотреть на те травы, с помощью которых я отравил собак Гаральда. Нет, я не смогу вернуться назад, если же я буду стоять на месте, меня настигнет смерть. Все, что мне осталось – это идти дальше и надеяться, что милость Господня распространяется даже на таких тварей, как я.

Содрогаясь от отвращения к себе, я согласился. Так я обрек себя на вечное проклятие, так черная душа Альфреда и моя соединились, чтобы претерпеть вечные муки. С волчьей улыбкой Альфред протянул мне свой кинжал, все еще запятнанный кровью оленя, чья плоть стала последней трапезой для псов. Разделанная туша все еще лежала за дверью хижины. В ночной тиши жужжание мух казалось особенно громким.

Что ж, по крайней мере, мое падение не стало бесплодным. Позвольте мне рассказать о том, что мы обнаружили, Альфред и я, когда подвергли Гаральда мукам, ведомым разве что демонам в Аду. Возможно, Вы или кто-то из Ваших владык ознакомятся с моими изысканиями и лучше вооружатся против врагов из рода Каинитов. Может быть, тогда мои действия и принесут мне прощение.

Об органах и жидкостях Каинитов

То, что мы узнали той ночью, было отвратительно, но вместе с тем столь захватывающе! Альфред сделал разрез в груди юного Гаральда (так как мое прикосновение по-прежнему вызывало у того агонию), чтобы я смог изучить внутренности, которые частично ссохлись, а частично – рассыпались в пыль. Если бы римский авгур обнаружил что-либо подобное в жертвенном животном, император, без сомнения, тем же утром лежал бы мертвым. Единственным исключением, не затронутым разложением, был желудок, пульсирующий и рубиново-красный. Разрезая ткани, я видел, как они пытаются срастись. Альфред заверил меня, что так будет то тех пор, пока Гаральд полностью не истощит свой запас живительной жидкости, затем же он больше не сможет восстанавливаться, так как у него не будет топлива, питающего огонь его тела.

Я внутренне воспротивился такому исходу, ведь это значило, что мои исследования быстро подойдут к концу, и в течение многих ночей мне придется изучать лишь иссохший костяк. Гаральда нужно кормить, сказал я, иначе его страдания окажутся бесполезными и мне придется прервать их «уколом милосердия».

Альфред согласился, но захотел узнать, из какого источника будет поступать питание для Гаральда. Я не могу быть этим источником: моя кровь будет гореть на его губах. Не подойдут нам и лесные звери: Гаральд ослаблен, и их крови ему будет недостаточно. Но это не может быть и другой человек, твердо заявил я, так как, даже пав столь низко, я не мог отдать живого человека на растерзание этим тварям. Альфред начал ругаться, но я не уступал, и в конце концов он неохотно согласился взять на себе обязанность кормить нашего пленника.

С ужасом и интересом я наблюдал за тем, как Альфред взял в одну руку окровавленный кинжал, другой же рукой он взялся за все еще торчащий в груди нашей жертвы кол. Не успел я понять его намерение, как он выдернул кол из тела со звуком, с которым палка выходит из болота. Гаральд сразу же начал отчаянно извиваться, пытаясь разорвать ремни, но в тот же момент Альфред провел лезвием ножа по своему запястью. Хлынула кровь, и Альфред приложил запястье ко рту Гаральда, лицо его при этом приняло выражение, которое не могу обозначить иным словом, кроме как «похотливое».

Реакция Гаральда меня удивила. Может показаться, что Каиниты готовы питаться любой кровью, до которой смогут добраться, но в первое мгновение он попытался выплюнуть предложенную ему жидкость. Вскоре, однако, он прекратил сопротивляться и буквально впился в запястье Альфреда. Он напоминал бы сейчас младенца, приникшего к материнской груди, если бы не хищное выражение на мальчишеском лице. Оно странно контрастировало с похотливым выражением на лице Альфреда, и я снова задумался, в самом ли деле он ищет спасения, или же ему нужно нечто иное.

Наконец Альфред отнял руку и длинным, как у змеи, языком облизал место пореза, затем вновь воткнул покрытый запекшейся кровью кол в грудь пленника. Но меня – увы мне – больше заинтересован эффект, который нечестивая трапеза оказала на разрезы, сделанные ножом Альфреда в теле мальчика. Не веря своим глазам, я смотрел, как разрез, сделанный не более часа назад, затянулся, и на его месте не осталось даже шрама. Не осталось ничего, и остаток вечера Альфред, ради собственного развлечения и моего обучения, наносил лежащему навзничь телу Гаральда новые раны, чтобы мы могли определить, с какой скоростью они затягиваются. На исцеление некоторых из них потребовалось целых три дня и множества глотков из разреза на запястье Альфреда.

На рассвете Альфред ушел, а я погрузился в беспокойный сон. В тот день я забыл о своих растениях, и сон мой был полон падших ангелов с лицом Гаральда. Я проснулся, когда солнце, красное, как запекшаяся на губах Гаральда кровь, скрылось за деревьями. Через час Альфред уже был у меня, и мы продолжили нашу отвратительную работу.

О, если бы я никогда не позволял ему войти! Если бы я укрепил свое сердце против его просьб! Этот ребенок, чьих братьев я обучал катехизису, стал моим наставником в науке о Каинитах. Он посвятил меня в тайны вампирской плоти, и я все больше и больше становился похож на него, на создание, живущее от заката и до рассвета.

Однажды ночью Альфред вознамерился показать мне то, что варвары-германцы называют Rothschreck15. По очереди мы все ближе и ближе подносили факел к обожженному лицу Гаральда и ждали, когда же им овладеет неконтролируемый ужас. Я тщательно измерил дистанцию, на которой огонь вызывает у вампира такую реакцию; все эти сведения вы найдете в моем сообщении. Ужас в глазах Гаральда быстро превратился в безумие, а затем в нечто такое, что я не могу назвать, но вид чего был поистине страшен.

Позже Альфред рассказал мне, что многие Каиниты понимают, что внутри них живет Зверь, которого я сравнил с дьяволом, обитающим в них и побуждающим их к совершению злодейств более страшных, чем им хотелось бы. Альфред поправил меня, сказав, что Зверь – это животное, живущее в любом человеке, а природа Каинитов позволяет ему сильнее проявлять себя, чем природа любого, даже самого темпераментного человека. Поэтому следующие ночи мы провели, дразня и выманивая Зверя Гаральда, пытаясь понять, что вызывает его к жизни, а что, наоборот, заставляет прятаться. Я, разумеется, не мог не вспомнить о медвежьей травле, но даже в закованном в цепи медведе бывает больше достоинства, чем мы оставили Гаральду.

Разумеется, на протяжении всех наших занятий Гаральда надо было кормить, и Альфред с радостью предоставлял свои услуги. Через две ночи после первого опыта Гаральд взбунтовался против трапезы, найдя кровь Альфреда более отвратительной, чем даже раны, которые мой собрат по проклятию наносил ему. Но после третьей попытки он охотно уступил, и в глазах его, обращенных на мучителя, читалось обожание.

На меня же он неизменно смотрел с ненавистью, вполне мною заслуженной.

Много ночей мы изучали его. Мы узнали, сколько ночей подряд Гаральд может провести без пищи и как на нем сказывается голодание; как на него влияет изъятие одного из внутренних органов; сколько ночей ему понадобится, чтобы отрастить отсеченные пальцы, кисти рук и даже конечности – о, что за пытки мы изобретали, и все во имя знания о тайнах вампиров, которое я мог бы передать Церкви!

Но по мере того, как беспокойней становился мой сон, все сильнее звучал во мне голос совести. Однажды жажда знаний покинула меня, и я понял, что снова волнуюсь о душе Гаральда – и даже о душе Альфреда. Тщательно закрыв окно плотной тканью, я приступил к опасному делу: подойдя к столу, я начал вытаскивать кол из груди Альфреда, чтобы разбудить его и поговорить с ним.

О клятве крови

Конечно же, он был слаб, ведь на дворе стоял ясный день. Он ненавидел меня и проклинал меня на всех языках, которые успел изучить за три столетия. Он пытался разорвать путы, но делал это весьма неловко, как человек, выпивший слишком много вина. В конце концов мне пришлось пригрозить ему светом солнца, и он затих.

Но мне нужно было не это. Я хотел услышать из уст Гаральда те же слова, что в свое время произносил Альфред, чтобы знать, что мой первый знакомый Каинит сказал мне правду. Поэтому я льстил Гаральду и подлизывался к нему, и приносил ему мелких зверушек, которыми он мог бы подкрепиться. Он неохотно благодарил меня, но только до тех пор, пока я не упомянул, что прежде воздерживался от такого способа кормления, так как Альфред заверил меня, что ему это не пойдет на пользу. С тех пор он отказывался питаться тем, что я приносил ему.

Так продолжалось много дней. Ночами я направлял действия Альфреда – или думал, что направляю их; днем же добивался расположения Гаральда, чтобы попытаться спасти его. Я как бы раздвоился, часть меня жила днем, часть – ночью. И по-прежнему Гаральд любил Альфреда, своего мучителя, и ненавидел меня.

Наконец, одним особенно солнечным майским утром, я попытался вызнать у него эту тайну. Я не знаю, что овладело мною в тот день, но я пообещал убрать с окон всю ткань, защищавшую Гаральда от убийственного света, и оставить его на солнце, лишив возможности исповедаться. Тогда Гаральд смягчился и рассказал мне о причинах любви к моему Альфреду.

Выходило, что в крови Каинитов живет некая магия. Стоит лишь трижды отведать ее, и ты будешь навечно связан с тем, из кого ты испил. Гули и великие вампиры одинаково подчиняются Клятве крови, как это называется, хотя называть такую магию клятвой значит насмехаться над клятвами. Эти кормления в разгар вакханалии, эти деяния, которые я принимал за проблески милосердия в борющейся душе Альфреда, были лишь способом получить бесконечную любовь своего врага.

Шоры спали с моих глаз. Все стало ясно, я понял, что все разговоры Альфреда о раскаянии были лишь морковкой, подвешенной перед носом запряженной в телегу лошади, чтобы она двигалась в нужном направлении. Все мои действия, начиная с того момента, когда я впервые увидел Альфреда, были направлены на то, чтобы заработать ему любовь Гаральда. Хотя эта любовь и была вызвана Клятвой крови, Альфред получил бы слугу более могущественного, чем он сам, чья верность была бы непоколебима. И за все это я был в ответе.

В тот день я решил, что пора заканчивать с этим делом. Я предложил Гаральду исповедоваться, от чего он отказался, и убил его. Через час после того, как мой меч отделил его голову от туловища, он обратился в прах. Одно чудовище было уничтожено, но еще одно оставалось на воле. Не беспокоясь более о своей безопасности, я решил напасть на Альфреда, как только он переступит порог моей хижины, и, пользуясь силой веры, защищавшей меня, стереть чудовище с лица земли. Что же касается меня, то после этого я решил отправиться в паломничество в Кентербери, а оттуда – в Святую Землю, где я мог бы окончить свои дни в трудах и покаянии. Я слышал, что Саладин по-прежнему позволяет христианским паломникам посещать Иерусалим.

О том, чем все кончилось

Замысел был неплох, я и до сих пор так считаю. Если бы я остался тем человеком, каким был до того, как этот кошмар обрушился на меня, он бы вполне удался. Увы, но я уже не тот человек. Той ночью Альфред пришел ко мне и я, не говоря ни слова, приложил руку к его лицу, надеясь выжечь эти жуткие красные глаза.

Ничего не произошло. Смеясь, он осторожно отвел мои руки от своего лица. Он сказал, что мы стоим друг друга: я уничтожил его драгоценного слугу, но он уничтожил меня. Моя вера ушла, сказал он, и впрямь, я уже не чувствовал ее в себе. И так мы стояли там, в темноте ночи, Каинит и потерявший веру священник, а по полу хижины был развеян прах ребенка, умершего триста лет назад.

Тогда я подумал, что раз я лишен веры, то Альфред может уничтожить меня. Но он улыбнулся своей волчьей улыбкой и спросил, не приму ли я его исповедь. Подавленный, я согласился. Что с того, что исповедь этого чудовища примет человек, не принадлежащий к духовенству? По божьей, но не моей, воле этому несчастному могло быть даровано спасение. Поэтому я приступил к таинству, находя успокоение в привычных словах и фразах. Альфред помнил многое еще с тех пор, когда он был жив, и терпеливо ждал до тех пор, пока я не попросил его перечислить все его грехи; затем же он проявил всю свою злую сущность.

Я лгал, отче, - это были последние его слова, обращенные ко мне. – клянусь ранами Христовыми, я часто лгал.

Затем, смеясь, он ушел в ночь. В пыльной, залитой кровью комнате остался сидеть священник, лишенный веры.

Вскоре после этого я нашел перо и начал записывать свои впечатления, надеясь, что эти записки помогут Матери Церкви и всем христианским королям Европы в уничтожении Каинитов. Клянусь Распятием, если все остальные каиниты похожи на Альфреда и Гаральда, то чем раньше последний из них будет обращен в прах, тем счастливее станут простые обитатели земли.

Что касается меня, то я по-прежнему сижу в своей разваливающейся хижине, по которой ветер развеял прах Гаральда. Я не могу вернуться к тому, чем я занимался раньше; селяне прозвали меня Черным священником и шепчутся о некромантии и поклонении Сатане. Я думаю, рано или поздно они решат сжечь меня, если, конечно, сородичи Гаральда не доберутся до меня первыми. Альфред же по-прежнему наблюдает за мной издалека. Иногда ночной порой я вижу блеск красных глаз и слышу, как животные окружают мою хижину.

Поступайте с этими записями, как Вам заблагорассудится, монсеньор. Я передаю судьбу всего храстианского мира в ваши руки.

Прощайте...

Брат Оффа

1 — Галльский язык — мёртвый кельтский язык, распространённый в Галлии до VI века, когда был вытеснен народной латынью.

2 — Актеон, в греческой мифологии страстный охотник, обученный этому искусству кентавром Хироном, Актеон был превращён Артемидой в оленя за то, что увидел её купающейся, после этого он стал добычей своих собственных собак. [Наверх]

3 — третий сын царя Давида, славился своею красотою и роскошностью волос и был честолюбивого характера. Возглавил восстание против Давида и погиб. Узнав о смерти сына, Давид горько оплакивает его.

4 — (фр.) приятного аппетита

5 — Эдесса (Урфа) - месопотамский город на юго-востоке Турции (современный город Урфа). По преданию, в этом городе родились пророки Авраам и Иов. Был завоеван крестоносцами. [Наверх]

6 — Битва при Гаттине (3-4 июля 1187 года) – сражение между рыцарями Иерусалимского королевства под предводительством короля Ги де Лузиньяна и войском мусульман под управлением Саладина. Сражение окончилось разгромом христиан и потерей Святого Животворящего Креста Господня.

7 — Акра (Акка, в древности Акко) - небольшой город на северо-западе Израиля, расположен на небольшом мысе на северной стороне залива Хайфа в 16 км к северо-востоку от Хайфы. Назван по имени крестоносца Сен-Жана д'Акра. В 1104 во время 1-го крестового похода был завоеван Балдуином I. В 1187 Саладин отвоевал город. В 1191, во время 3-го крестового похода, Акру захватили Ричард Львиное Сердце и Филипп Французский, но в 1291 европейцы утеряли контроль над городом.

8 — Томас Беккет (21 декабря 1118 — 29 декабря 1170), архиепископ Кентерберийский с 1162 до 1170. Вошел в конфликт с королем Генрихом II из-за прав и привилегий церкви и был убит сторонниками короля в Кентерберийском соборе. Почитается как святой и мученик как в Англиканской, так и Римско-католической церкви.

9 — приморский город в английском графстве Йорк, в живописной местности, между двумя холмами, у впадения Эска в Северное море.

10 — город и порт на южном побережье Великобритании, на берегу Ла-Манша.

11 — Крак де Шевалье ( Krak des Chevaliers или Сraс des Chevaliers – «крепость рыцарей» на смеси французского и арабского). Замок возвышается на высоте приблизительно 500 м. над долиной Эль-Букейя в Сирии и занимает стратегическую позицию вдоль единственного пути из Антиохии в Бейрут и к Средиземному морю. С XII в. был резиденцией рыцарей ордена иоаннитов, или госпитальеров, в 1271 г. захвачен арабами.

12 — большой однолезвийный прямой нож (иногда называемый коротким мечом) с двуручным череном. Общая дли на 400- 750 мм, длина черена 170 мм, ширина 35- 40 мм, вес 660-720 гр.

13 — Салади`н (1137 - 1193), Салах-ад-дин Юсуф ибн-Айюб; мусульманский полководец, основатель династии Айюбидов в Египте и Сирии. По происхождению курд. Главный оппонент крестоносцев, пользовался уважением в христианской Европе за рыцарские доблести: храбрость и великодушие к противнику.

14 — он же Этельред «Неготовый», Aethelred the Unready (968 – 1016) - король Англии из Саксонской династии, правивший в 978 - 1013, 1014 -1016 гг. С пришествием его к власти закончилась полуторовековая эпоха процветания Англии и начался второй период ожесточенных войн с датчанами.

15 — «Красный ужас», пирофобия.

С полной версией книги можно ознакомиться здесь

Средневековые Ассамиты (Assamite)

Информация о материале

Категория: Маскарад

Крестоносцы принесли с собой рассказы о Святой Земле, и в некоторых из них упоминается банда фанатичных убийц. Европейцы стали называть этих безмолвных убийц ассасинами. Каиниты же уже знали о существовании похожей, хотя более грозной опасности в Аравии – об убийцах из клана Ассамитов.

Вампиры Запада столкнулись с Ассамитами задолго до Крестовых походов. Поговаривают, что завоеватели, отправлявшиеся на Восток, - например, Александр, - были пешками в руках Каинитов, опасавшихся Ассамитов. Если верить слухам, то у вампиров есть причины бояться Ассамитов: те стараются самосовершенствоваться через Дияблери.

Согласно учению Ассамитов, вампир должен понизить свое поколение, чтобы стать ближе к Каину и, следовательно, к Небесам. Самый надежный способ сделать это – совершить диаблери. Убийство – это неотъемлемая часть пути, и Ассамиты приобретают нужные для его совершения навыки. Они даже соглашаются выполнять заказные убийства, оплачиваемые кровью Каинита-заказчика. Хотя честь обязывает их защищать своих товарищей, вампира из чужого клана они убьют без колебаний.

Недавние Крестовые походы вызвали новый всплеск активности среди Ассамитов. Члены клана видели, как страдают их «стада» и еще живущие семьи от рук пришельцев с Запада, и теперь они жаждут мести. На землях Ближнего Востока пытается закрепиться ислам, но и пороки Запада становятся все ближе, поэтому сейчас Ассамиты, как никогда раньше, готовы прополоскать свои глотки западной кровью, и не важно, будет ли заключен контракт на убийство.

Особенности

Ассамиты возводят историю своего клана к Хакиму (Ассаму, как его называют на Западе), благородному воину, подло превращенному в вампира Хаином, отцом всех вампиров. Они заявляют, что Хаким был первым отпрыском Хаина, созданным еще до появления трех вампиров Второго Поколения. Предания Ассамитов гласят, что Хаким завещал всем своим потомкам убивать прочих детей и внуков Хаина и пить их кровь, чтобы приблизиться к предку и даже к Небесам.

С незапамятных времен Ассамиты жили в Аламуте, Орлином Гнезде, надежной крепости, затерянной где-то в восточных горах. Крепость эта нерушима, и любой вампир-чужак, посмевший приблизиться к ней, будет тут же убит и осушен. Ассамиты делают все, чтобы оставить местонахождение крепости в тайне; превыше этой секретности они ставят только безопасность клана.

Распространение ислама не могло не затронуть Ассамитов. Одна из групп верующих, возглавляемая проповедником по имени Измаил, поселилась в горах вокруг Аламута. Ассамиты сдружились со смертными и помогли им одолеть их врагов. До сих пор Ассамиты обучают потомков Измаила и его людей искусству маскировки и боя – и самые умелые из их учеников уже получили прозвание хашашинов. Если крестоносцы вновь отправятся в путь, Восток достойно встретит их.

В организованности и дисциплине Ассамиты уступают, пожалуй, только Тремер. Они переработали множество исламских течений и создали свой собственный кодекс, усиливший клан. Сейчас их основная проблема – это вражда, испытываемая по отношению к ним западными кланами, но тут Ассамиты не ожидают ничего нового.

Сила и влияние

На Востоке Ассамиты полностью контролируют обширные горные территории, охраняемые неприступными крепостями, которыми управляют преданные клану гули. Их власть над этой землей абсолютна. Никто из Каинитов не может переступить границу их владений, не получив предварительно приглашения, все живущие там смертные кланяются Ассамитам до земли. Клан может влиять на монархов таких отдаленных земель, как Кипр, Иерусалим и Каир, но, как это часто бывает, страху перед кланом сопутствует ненависть. У Ассамитов нет друзей, есть лишь утихомиренные враги.

На вампиров Запада они не имеют практически никакого влияния, да и не стремятся к нему. Их встречи с другими кланами мимолетны и носят деловой характер.

Организация

Ассамиты не допускают нарушения субординации между членами клана. По счастью, мятежники в клане встречаются столь же редко, как и голубые рубины. В самом низу иерархической пирамиды стоят fida’ i, ученики. Через семь лет службы достойные fida’ i становятся полноправными членами клана, rafiq. Rafiq – это убийцы и умельцы, верно служащие клану.

Над rafiq стоят silsila, старейшины клана. Они наставляют fida’ i и rafiq в духовной жизни и решают, когда fida’ i может стать rafiq. Только сам Хозяин и du’ at могут принять решение о наделении вампира званием silsila. Du’ at – это три самых старых вампира клана, после Хозяина. Они – советники по разным вопросам: калиф отвечает за военные операции; визирь следит за библиотекой и занятиями с учениками клана; амир работает с магическими предметами и наблюдает за изучением Дисциплин клана.

На самой вершине иерархической пирамиды находится Хозяин Аламута, он же Горный Старец. Его слово – закон, если только оно не противоречит заветам Хакима. Любой член клана может бросить Хозяину вызов, но Хозяин сам определяет условия поединка (оружие, магия или интриги). Только самые сильные и умные из Детей Хакима могут занимать этот пост; свергнутого Хозяина обычно ритуально осушают.

Текущая ситуация

Ассамиты выбирают новообращенных только из числа своих подданных, отдавая предпочтение самым фанатичным, набожным и физически выносливым. Женщины сейчас могут быть только старейшинами; чужаки никогда не принимаются в клан. Ассамиты не допускают неверных в свои ряды. Сейчас они довольно активно увеличивают численность клана. Новообращенные, прошедшие процесс обучения, служат клану из любви, преданности, веры и страха; учителя не гнушаются и прямой промывкой мозгов.

Клан следует доктринам Пути Крови и охотно выслеживает Каинитов, пытаясь с помощью их крови стать ближе к Небесам. В результате Ассамиты предлагают свои опасные услуги в обмен на кровь вампира. Они прибегают к диаблери без каких-либо колебаний, презирая принятые на Западе запреты. Единственное, на что никогда не пойдет Ассамит, - это на предательство клана: они никогда не принимают заказов на убийство собратьев и не практикуют диаблери на других Ассамитах. Цели Пути Крови имеют для Ассамитов большое значение, ради их достижения можно пренебречь личными заботами.

Задачи

Ассамиты считают, что они должны защищать владения своих смертных подданных. Они верят, что скоро начнется новый Крестовый поход, тем более, что Вентру все больше и больше злятся из-за активности Ассамитов в Европе. Клан не может решить, как именно ему следует распределить силы между движением к целям Пути Крови и попытками предотвратить Крестовый поход до того, как он начнется.

Недавно в их земли прибыли эмиссары Поклонников Сета, предложив помощь и странные товары в обмен на неопределенное «благоволение». Старейшины Ассамитов еще не решили, что им делать с этими предложениями и с самими Сеттитами.

Кое-кто надеется, что сам Хаким восстанет из торпора, чтобы объединить клан, но только некоторые старейшины знают, где он покоится – если, конечно, он еще жив.

Прозвище: Сарацины

Внешность: все известные Ассамиты принадлежат к арабской культуре – это арабы, мавры и тому подобные народности. Соответственно, почти у всех из них типичная «сарацинская» внешность: смуглая кожа, «орлиный» профиль, темные волосы и глаза. В отличие от других Каинитов, в посмертии они не становятся бледнее. Наоборот, с годами их кожа становится темнее; у самых старых Ассамитов кожа практически черная.

Убежище: старейшины клана живут в Аламуте, затерянной где-то в горах Малой Азии крепости. Новообращенные, действующие в Европе, предпочитают труднодоступные, удаленные и укромные места.

Происхождение: перед тем, как получить Становление, выбранный на роль новообращенного человек должен быть показан клану. Хотя порою необходимость вынуждает давать Становление буквально на месте, Ассамиты все же предпочитают оценить будущего собрата. Новичок (или fida’ i) должен пройти семилетнее обучение, но этот срок может меняться в зависимости от обстоятельств. Одним из моментов обучения сиры никогда не пренебрегают: они внушают своим отпрыскам верность клану.

Дисциплины клана: Стремительность, Затемнение, Смертоносность.

Слабости: согласно законам клана, все Ассамиты отдают 20 процентов своей крови в дань сирам. Кроме того, сущность Ассамитов такова, что любой ритуал или Прорицание, способные засечь диаблериста, укажет на Ассамита – даже если этот Ассамит никогда не пробовал крови другого вампира.

Организация: Ассамиты придерживаются иерархии, на вершине которой находится Старец с Горы – глава клана. Друг к другу Ассамиты относятся очень хорошо, поэтому действия клана отличаются согласованностью и эффективностью. Если бы не поощряемая кланом привычка полагаться на свои силы, любая неудача с fida’ i могла бы вызвать гнев старейшин.

Цитата: тише, враг мой. Рукою моей управляет сама Судьба, и нет тебе бесчестия в том, что ты падешь под ударом сильнейшего.